Ранее я полагала – причиной неудавшегося брака Генриха стало легкомысленное поведение Лилуиллы, интересующейся только нарядами и развлечениями. Но позднее до меня дошло – вина за сломанные отношения всегда в равной степени ложится и на мужчину, и на женщину, поскольку они оба задействованы как в связывающей их любви, так и в разделяющей их ненависти. Любовь не уживается рядом с меркантильностью и себялюбием, убивающими ее намного быстрее клинка или отравы. Мы любим другого человека не ради самих себя, а ради него – ведь счастье не признает неискренности и поддельного интереса, прикрывающего индивидуальную выгоду. Любовь всегда бескорыстна! И кажется, теперь я начала постигать истинный смысл мудрых поучений Логрина и осознала, почему душа Астора не откликнулась на мой призыв, не найдя в себе достаточно силы, способной преодолеть пропасть смерти, ставшую пропастью моего эгоизма. Ведь я любила Астора лишь ради себя, хотела вернуть моего принца ради обретения своего маленького, прожорливого, черствого счастьишка, не имеющего ничего общего с настоящим счастьем. И сейчас я все–таки познала настоящую суть того чувства, которое пыталась реанимировать столь фанатично и настолько безрезультатно. Познала, но, возможно, уже слишком поздно…
Мы с Генрихом выехали из Силя перед рассветом, как в добрые старые времена, согласно скача бок о бок и иногда дружески касаясь друг друга коленями. Он верхом на Песне, а я – нежно поглаживая шею Беса, немного обленившегося и чуток располневшего от сытой жизни в теплой конюшне замка Кардиньяк. Мы с бароном заключили временное перемирие, отложив до некоей спокойной поры все наши сделки, споры и разногласия. Сейчас мне было не до них. Я надеялась на успех. Мы взяли с собой наши клинки повелителей, выкованные Оружейницей, ибо не знали, что же понадобится для воплощения задуманного мной плана. Генрих божился, уверяя: он, дескать, досконально помнит запутанную дорогу, ведущую к некогда виденной им пирамиде, чей безмолвный призыв навечно запечатлелся у него в сердце. Де Грей признался: посетив подземелье, скрытое под Озером Безвременья, он очаровался загадкой демиургов и дал себе зарок вернуться туда вновь – с целью окончательно разобраться в тайне, окутывающей древние катакомбы. И сейчас он намеревался поквитаться с творцами за все беды, пережитые его народом, избавив мир от их разрушительной власти. Выслушивая его бравурные речи, призванные произвести на меня как можно более благоприятное впечатление, я предпочитала отмалчиваться, пряча за пазухой инструкцию по уничтожению корабля, завещанную мне Ринецеей. Час возмездия близился.