На сей раз Джорджетт остановилась.
– И ваш совет состоял в том, чтобы я вышла за вас?
Джеймс рассмеялся в ответ. Язык у нее и впрямь острый, но он заметил это еще вчера.
– Я объяснил вам, что самым разумным шагом для вас в этом случае будет брак с тем мужчиной, который сможет вас защитить. А вы ответили, что ни за что не желаете повторять печальный опыт замужества и в ближайшее время ни за кого замуж выходить не собираетесь.
Джеймсу слегка взгрустнулось при воспоминании об этой их дискуссии. Он помнил, как потемнели ее глаза, когда она описывала своего первого мужа, который явно был ублюдком. Тогда ее рассказ растрогал его, и сейчас он испытывал примерно такие же чувства.
Откашлявшись, Джеймс вновь заговорил:
– Так вот, я предложил просто показать вам, как легко выйти замуж за того, кого надо. Нельзя сказать, что мы с вами поступили мудро, устроив этот спектакль, но я был пьян, а вы так красивы… К тому же мэр города охотно согласился нам подыграть. Но выполнение процедуры еще не делает ее официальной. Необходимы еще и искренние намерения…
Она впилась в него взглядом.
– Вы доверяете своей памяти?
– Сейчас мне кажется, что я помню все довольно отчетливо. И у меня есть свидетельство из надежного источника… Свидетельство о том, что церемония не была официальной. Так заявил сам мэр, совершавший обряд.
Джорджетт облизала губы кончиком языка.
– Так мы не женаты? – спросила она неуверенно, но с надеждой в голосе.
– Да, не женаты. – Он кивнул. – Насколько я помню.
– Но мы… – На щеках ее выступили красные пятна. – Значит, ночью мы вступили в связь… без брака?
Да, связь была. Было то, что он бы с удовольствием повторил. Но Джеймс не хотел ее расстраивать – напротив, хотел приободрить.
Он шагнул к ней, и она не попятилась и не отшатнулась. Тогда Джеймс подошел еще ближе и, приподняв пальцем подбородок, заглянул ей в глаза.
– Связь? – насмешливо переспросил он. – Что ж, можно и так это назвать.
Зрачки ее сузились, и она проговорила:
– Я хочу, чтобы вы знали: я никогда не вступаю в связь…
Ее губы манили, притягивали к себе. И тут Джеймс, уже ни о чем не думая, заставил ее замолчать, прижавшись губами к его губам. Он не собирался ее соблазнять, разумеется. Это могло быть квалифицировано как попытка давления. Он просто хотел, чтобы исчезло отвращение, столь отчетливо прозвучавшее в ее голосе.
Она замерла на мгновение, а потом Джеймс вдруг почувствовал, что губы ее раздвинулись, и он ощутил нежное прикосновение ее языка. Наступил момент, когда он мог бы отступить и поздравить себя с тем, что поступил как джентльмен. Но он не отступил и поцеловал ее. Причем поцеловал с чувством, просто для того, чтобы убедиться, что память его не обманывала и что перед ним та же самая женщина, которую он узнал ночью. Более того, он крепко обнял ее и прижал к себе. И в тот же миг руки ее вспорхнули, и она, ухватившись за лацканы его сюртука, еще крепче прильнула к нему. Джеймс провел ладонью по ее груди и мысленно улыбнулся. Сегодня на ней не было корсета, мешавшего его изысканиям, не было замысловатой конструкции из китового уса, от которой следовало бы избавиться.