Артур сделал мне много добра, и я принимаю его помощь. Мы продолжаем общаться. К своему куратору из оперативного отдела Артур ходит каждый день, как на работу, ежедневно притаскивая ему пачку сигарет и шоколадку. О чем они разговаривали, навсегда остается для меня загадкой. Лишь однажды, не выдержав, Артур похвастается передо мной тем, что оперативники удивляются, как, мол, ему – в отличие от Фомы (завхоза третьего отряда) – удалось найти со мной общий язык.
«Какие же они придурки», – в очередной раз обреченно подумаю я.
Жизнь в отряде идет своим чередом. Сменяется завхоз отряда. Место Артура не без его помощи занимает хорошо знакомый мне завхоз клуба Рома Гурбо. Он с радостью покидает хлопотное место в клубе, найдя себе замену. Хороший и приятный парень, он был мне симпатичен. Получив кусочек власти, он не берет на себя лишнего и остается обычным зэком. Многие на подобном месте дуреют, теряют голову и перестают ощущать себя осужденными. От завхоза в отряде зависит многое. Любая, самая дурная инициатива найдет поддержку у сотрудников колонии. Что-нибудь запретить, отобрать, придумать очередную пакость осужденным – все становится подвластно счастливому обладателю должности завхоза отряда или, как она официально называется – старшего дневального. Мне еще предстоит увидеть чудовищные примеры трансформации личности осужденных, получивших власть от сотрудников колонии. А пока я просто живу и тяну свой немаленький срок. Живу от выходных до выходных, от посылки до посылки, от свидания до свидания. Я много читаю и размышляю. Никто и никогда не мог заставить меня изменить образ своих мыслей, и я внутренне всегда остаюсь свободным человеком.
Время неумолимо идет вперед. Я регулярно получаю поощрения за добросовестный труд и участие во всевозможных воспитательных мероприятиях. Мне приходит мысль попытаться перевестись на улучшенные условия содержания. Осужденный, переведенный в такие условия, продолжает жить в том же бараке, но получает большее количество свиданий и передач, может потратить больше денег в тюремном магазине. Подобные вопросы в колонии решает комиссия, регулярно собирающаяся в штабе. Здесь решают серьезные вопросы. Достоин ты УДО или нет – тоже определит комиссия. Начальник колонии – ее председатель. Ее члены – начальники воспитательного, оперативного и режимного отделов, а также начальники отрядов.
Меня вызывают в штаб, где я жду своей очереди. Я, в отличие от других осужденных, совсем не волнуюсь – мне это, в общем-то, и не очень надо. Свиданий мне хватает, больше четырех раз в году жена ездить не может, с посылками и передачами я тоже решаю вопрос, выменивая право на посылки на сигареты у других заключенных. Волнуются осужденные, ожидающие решения об УДО. Будет ли дан тебе зеленый свет на УДО, поддержит ли колония твое ходатайство – решится здесь и сейчас. Зачитываются характеристики, учитываются поощрения. Во всех колониях требуют стандартный набор документов, включая справку с будущего места работы (!). Как человек, отсидевший лет шесть за убийство, может, находясь в колонии, устроиться на работу? Что за маразм?! Но маразм этот цветет буйным цветом и культивируется. Руководство колоний с маниакальной настойчивостью требует с осужденных подобные справки, заранее зная, что они будут фиктивными. Не придет в голову руководству ФСИН самим способствовать трудоустройству своих подопечных, ну да, видно, у них более важные задачи…