Барский поморщился и отпил еще.
— Было что-нибудь необычное?
— Насколько я знаю, в этом заведении никогда не бывало ничего обычного, — филосоФСБи заметил Сеня. — А когда ты собираешься показаться Марине?
— Наверное, через несколько дней.
— Я надеюсь. С ней здесь гораздо легче поддерживать порядок. Самые отпетые козлы не решаются буянить, когда она здесь. — Сеня отхлебнул виски. — Заходил Красилин, спрашивал тебя.
— Что ему было нужно?
— Сказал, что его не будет несколько дней и что его заказчик так и не показался.
— Ясно. — Барский нетерпеливо подумал, что же происходит вокруг. Отъезд Ивана Красилина означает, что он получил новый приказ (или заказ?). В старом амбаре, тщательно сохраняемом так, чтобы он выглядел как старый амбар, перекрашивается очередной самолет.
В одну из последующих ночей он взлетит с военного аэродрома, расположенного скорее всего в Жуковском, а может быть, в Тушино. У него на борту будет агент разведки, своей или чужой, а может быть, и человек, скрывающийся от закона и надеющийся перебраться в другое место, где, как он надеется, климат для него будет более благоприятным. Очень жаль, подумал Барский. Если его именем для контакта с Красилиным действительно воспользовался Фима Лифшиц, то самым верным способом найти его было сидеть и ждать, пока он не появится сам.
— Что-нибудь еще интересное?
— Голландец нарисовался, — ответил Сеня.
— Что говорил?
— А разве он говорит? — Сеня начал подводить итоги в своей амбарной книге. — Просто болтался здесь последнее время с таким видом, будто ожидал, что ему должны поднести за счет заведения.
— Ясно. В следующий раз поднеси ему. — Барский закурил сигарету, пытаясь сообразить, имел ли Голландец отношение к событиям последнего времени или забрел просто так. Звали Голландца Ян Ван дер Стуул, он был аккредитован при «Ассошиэйтед Пресс» и работал одновременно на ЦРУ, Интеллидженс Сервис и шведскую разведку, обычно в одиночку. Барский знал, что порой он вел двойную или даже тройную игру. Агент он был не блестящий, но дело свое знал. Поговаривают, что ту нашу подлодку, которую шведы выловили на отмели, сдал шведам именно он. Рассекретили его довольно давно, а при Андропове чуть не выдворили из страны, но здравый смысл возобладал — зачем было лишаться столь удобного и изученного объекта для наблюдений?
Барский прошел в кладовку и позвонил оттуда в сыскное агентство, которое действовало по всей стране и действовало неплохо, и продиктовал адреса и имена предыдущих владельцев автомобиля Фимы Лифшица.
— Люди не сидят на месте, а эта колымага была впервые продана в 1944 году. Говорят, что принадлежала самому адмиралу Канарису. Вам повезет, если вы разыщите хотя бы половину из ее хозяев, — сказал он представителю агентства. — Меня особенно интересует, в чьих руках была машина двадцать шестого апреля 1966 года. А также не связан ли кто-нибудь из владельцев с неким Ризваном Казиевым, который в то время держал в своих руках Москву. Начните с первого владельца. Задействуйте столько людей, сколько нужно. Результаты я должен иметь как можно быстрее. Что? Предоплата? Сколько-сколько баксов? Ласточка моя, если тебя в течение трех дней не закроют, не явятся с обыском и не лишат лицензии, можешь считать, что ты получил от меня всю необходимую предоплату. Усек? Ну, лети, голубь.