Я не сразу нашел воду и ковшик для того, чтобы принести воды Гудыме. Он очнулся раньше, чем я пришел с водой. Отхлебывая воду из ковшика, он грязно матерился и проклинал всех и вся. Взяв обратно ковшик, сделанный из цельного сучка сосны, причем ручка была искусно вырезана в виде огромного фаллоса, я отхлебнул воды и сам и подумал, что нужно бы обрызнуть и матерящегося мужика, что я и сделал.
— Ты чего брызгаешься, — закричал новоиспеченный волхв, — ты хоть представляешь то, что мы пришли сюда в одна тысяча девятьсот двадцать третьем году, а у вас уже две тысячи тринадцатый год. У меня здесь прошло три года, а у вас там девяносто лет. Куда я нужен там таким? Что там у вас за это время произошло?
— Давай мы об этом потом поговорим, когда ты к этому известию привыкнешь, — предложил я, — а то еще окочуришься, не дай Бог, а как я без тебя буду тут обживаться?
— Ладно, — согласился Гудыма, — попривыкну и расскажешь мне все постепенно, как и что. А у тебя документ-то при себе есть какой-нибудь.
— А зачем мне документ, — сказал я, — я ведь не в банк иду за деньгами. Вот, разве что, — и достал из кармана недавно приобретенный смартфон.
Для читателя я не буду объяснять, что такое смартфон. Все уже знают, а многие и пользуются ими постоянно.
Я показал Гудыме несколько фотографий, снятых в последние дни, сфотографировал его в фас и в профиль, пока питание в телефоне не село.
— Давайкось мы тебя обрядим в сегодняшние одежды, чтобы не выделяться тебе, а то, неровен час, к князю большому вызовут, — сказал хозяин, — у нас тут, понимаешь, послы иностранные шастают, все в свою веру русичей зовут. Ты-то как, насчет веры определенный или как мы, воинствующие атеисты, как говорил нам товарищ Ленин и приказывал товарищ Троцкий.
— Как тебе сказать, товарищ Гудыма, — сказал я, — когда пал коммунистический и к власти пришли демократы, все правоверные коммунисты спрятали свои партбилеты и выстроились в церквях со свечками в руках. Крестились так истово, что на лбу синяки себе набили щепотью. Стали называться воцерковленными. Это когда грешники вдруг становились истово верующими. Таких всегда назначали на должности для борьбы с бывшими товарищами. Бывшие марксисты становились хорошими начальниками охранки, а богохульники становились главными инквизиторами. Бывший меньшевик Вышинский был назначен генеральным прокурором и уничтожил половину командного состава Красной Армии, а потом армия без командиров откатилась под самую Москву.