Снова и снова стараясь вжаться в стену, радист смотрел, как с аэродрома с молниеносной скоростью, ломая и круша все на своем пути, примчался огромный танк, на главной башне которого хорошо была видна красная пятиконечная звезда — эмблема советской Красной армии. Еще один… и еще… и еще… И вдруг стрельба пушек прекратилась, будто они разлетелись от взрыва неслыханной силы. Это самолеты сбросили сразу несколько фугасных бомб на залитую белым небесным светом и прекрасно видимую зенитную батарею. Мгновение — и она взлетела на воздух.
Друг за другом танки мчались к радиостанции, к штабу, словно кто-то показывал им дорогу. Радист услышал редкие выстрелы танковых пушек и железное стрекотание пулеметов.
Эти звуки сплетались в его воспаленном мозгу в странное чередование длинных и коротких тресков, будто кто-то отстукивает ключом телеграмму. Точки и тире, тире и точки… Одно за другим, тире и точки составляли буквы, буквы складывались в слова, чей комариный писк радист невольно воспринимал привычным ухом:
— …наступление… проведено, безупречно… на… рассвете… начинаю… развернутое… наступление… генерал… Древор…
Это было безумие. Радисту почудилась депеша, рапорт генерала Древора, который он передавал в конце своего дежурства. С протяжным стоном радист опустил голову на руки: он потерял сознание…
А наступление разворачивалось. Его проводили большие танки, которые сбросили еще в воздухе, не садясь на землю, советские самолеты. За тяжелыми танками шли танкетки, быстроходные и маневренные, вооруженные пулеметами. Большие танки уничтожали преграды, ломали сопротивление охваченных паникой частей Первой армии; танкетки закрепляли успех, проносясь по улицам города и захватывая менее важные пункты.
С молниеносной скоростью центральное ядро танков и танкеток разворачивалось в стороны, продвигаясь в северовосточном направлении и почти не встречая сопротивления. Да и откуда оно могло взяться, если в этом районе были только караульные части и резервы Первой армии, захваченные нападением в казармах и бараках… Северовосточное направление выводило танки в тыл передовой линии Первой армии, к тем ее частям, что связывали общий фронт с позициями отряда прыгающих танков и приданной им пехоты, которые в результате прорыва углубились на 16 километров на восток.
Наступление развивалось. Собственно, это было не наступление, а контратака частей Красной армии. Генерал Дре-вор, старый опытный седоусый генерал Древор ошибся, анализируя события. Первое его утверждение оправдалось блестяще: внезапное, неожиданное наступление предрекает половину победы. Второе утверждение также оказалось верным: надо нападать, когда враг этого не ждет. Это сделал он сам, но то же проделали и части Красной армии. Относительно третьего утверждения — генерал Древор ошибся: ему не удалось захватить Красную армию врасплох. Генералу Древору, как хорошему шахматисту, удалось неплохо разыграть дебют; но середину партии он проиграл…