Поутру опустился густой туман. Он медленно двигался с гор, поглощая городок.
Семён проснулся первым. Он глянул в слюдяное окошечко и потянулся. Потом осмотрелся и вышел наружу.
Прутик настороженно прислушался к царившему безмолвию. Казалось, что всё вокруг вымерло… Паренёк неуверенно ущипнул себя за кисть, вдруг решив, что всё ещё спит.
И тут вдруг: «Бом-м-м! Бом-м-м!»
Это колокол… Да, колокол… В таком немаленьком городе ведь должна быть церковь, и, значит, этот густой медный «голосок» идёт с её башни.
В тумане тут же образовались прорехи. Он словно испугался громкого звука и стал трусливо рассеиваться.
Прутик тряхнул головой, сбрасывая сонную муть вчерашнего хмеля, и пошёл по тихим уютным улочкам. Во дворах ожила скотина, закудахтали куры, проснулись собаки. Полчаса, и вот Семён увидел высокий шпиль местной церкви.
Колокол тут же замолчал. Но в ушах до сих пор стоял его густой бас.
Парнишка обошёл колодец и приблизился к ажурной арке железных ворот, за которыми и начиналась территория местной церквушки. Её здание было по-своему интересно, необычно. Оно полностью было сложено из местного «розоватого» камня. В центре вздымалась восьмигранная башенка. На самом её верху, под медной остроконечной крышей, сквозь узенькие просветы крутобоких ниш, и проглядывался тот самый колокол.
Семён с интересом разглядывал резные барельефы на гладких полированных стенах церкви. Это ж какой умелец такое мог сотворить! Суровые образы Тенсеса перемежевывались с картинами из святых писаний. Всё это облачалось в чудный растительный орнамент с элементами виноградной лозы.
Прутик так увлёкся просмотром, что ничего вокруг не замечал. Он не увидел, как отворились резные двери, как на порог вышла высокая эльфийка, облачённая в ярко-красный шёлковый подризник, отороченный снизу золотым кантом. На плечах служительницы Света развевался характерный для ранга протодьякона бледно-сиреневый орарь, с вышитыми на нём символами церкви.
— Го-о-о… з-з-з… у-у… — щурясь, пытался прочитать Семён одну из надписей под очередным барельефом.
— Там написано, — мягко проговорила эльфийка, приближаясь к вздрогнувшему Прутику: «Познающий самого себе, познаёт весь мир».
Семён втянул голову в плечи, и потупил взор.
— Кто ты? Не местный ведь? — поинтересовалась служительница Света.
— Пу-у… путешественник, — пробормотал Прутик.
— Пришёл на утреню?
— Я? Ну-у… гулял… я…
Эльфийка тихо рассмеялась.
— Умеешь читать? — в её голосе послышались странные колокольчики.
— Умею… умею, — Семён рискнул поднять взгляд и быстро посмотрел на женщину.