– Товарищи! Мировой империализм, задыхающийся в тисках мирового кризиса, ищет выход в развязывании войны. Поэтому долг каждого метростроителя – крепить мощь и обороноспособность страны, залогом чего являются перевыполнение плана проходки и бережное отношение к инструменту.
Сказал так, и пошел по станции. Вышагивает в сапогах из мягкой козлиной кожи, разглядывает скульптуры и приговаривает с грузинским акцентом: «Как живые, как живые…»
Вероятно, это и спасло станцию. А заодно и архитектора. Времена тогда были… сами знаете какие. Был бы человек, а дело найдется…
Кстати, в торце изначально располагался барельеф с изображением товарища Сталина с Конституцией СССР в руке. Но его убрали в сорок седьмом году, когда строили второй выход со станции. Зря убрали, зря. Все-таки отец народов.
Вот так мы и остались на станции.
Среди наших, положа руку на сердце, есть подозрительные типы. Вот взять фигуру изобретателя. И какой от него толк? Ничего не делает, а отговорка одна и та же: кто-то из пассажиров карандаш украл. Смех! Вот у матроса пистолет тоже воруют, но он революционной бдительности не теряет! Не мужик – настоящий кремень!
А футболист? Сидит со своим мячиком обнявшись, словно баба беременная, а кого-нибудь обыграл? Турок, там, венгров, басков или англичан? Что-то не слышал я о его спортивных достижениях. Знаете, что сказал однажды Оскар Уайльд? «О футболе я самого лучшего мнения. Отличная игра для грубых девчонок, но не для деликатных мальчиков». Ха-ха.
Вот девушка-снайпер – сразу видно, что настоящая комсомолка. И на груди значок – «Ворошиловский стрелок» первой степени.
Между нами, мне студентка нравится. Но все стесняюсь познакомиться. Она вся такая интеллигентная. А кто я? Простой пограничник. Винтовка, буденовка, собака. А ведь мы с этой студенткой через всю страну вместе ехали. Когда? Да в сорок первом.
В сентябре разработали правила пользования метроубежищем, а в первую воздушную тревогу, в ночь на двадцать второе июля, в метро собралось полмиллиона человек. Причем люди прятались не только на станциях, но и в туннелях. На платформах станций разместились женщины и дети, инвалиды и престарелые, для них были расставлены лежаки и раскладушки. В вагонах, стоявших на станциях, оборудовали медицинские пункты. Хотели и мы на оборону Москвы встать, да вышел приказ: вывезти нас в Среднюю Азию. Вот и ехал я со студенткой, только познакомиться так и не решился.
Вернулись мы в Москву только в сорок четвертом году. И что оказалось? В годы войны строительство метро не прекращалось ни на один день! В сорок третьем году был сдан в эксплуатацию участок Замоскворецкой линии со станциями Новокузнецкая, Павелецкая и Автозаводская, а в сорок четвертом – участок Покровской линии со станциями Бауманская, Электрозаводская, Семеновская и Измайловский парк. Такой народ невозможно победить!