* * *
– Молодой человек, молодой человек, с вами все в порядке?
Кто-то хлопал Костыля по щекам, пытаясь привести его в чувство.
Сталкер поморщился от боли, сделал над собой неимоверное усилие и открыл глаза.
Над ним склонился благообразного вида седенький старичок с седенькой же аккуратной бородкой клинышком и в очках. Одет он был для Метро странным образом: белоснежная рубашка с бабочкой и костюм-тройка коричневого цвета. На голове незнакомца сидел, лихо сдвинутый набок, черный бархатный берет. В левой руке он держал палисандровую трость, а правой энергично хлестал сталкера по щекам.
– Довольно, – простонал Костыль и отвел его руку в сторону. – Попрошу без фанатизма, а то вы мне последние мозги выбьете.
Он сел, морщась от боли. Перед глазами все вокруг кружилось и плыло. Сталкер обхватил голову руками и застонал. Над левым виском пальцы нащупали отверстие. На волосах была запекшаяся кровь.
– Где я? – спросил сталкер старика.
– Добро пожаловать на борт «Народного ополченца», – торжественно произнес старик. – Самого быстрого и комфортабельного поезда столичной подземки.
Оглядевшись по сторонам, Костыль увидел, что действительно находится в вагоне. На лавках сидели и лежали люди. Двое типов в кепках и с папиросками в зубах азартно резались в карты. Белобрысый мальчишка с пионерским галстуком что-то увлеченно вырезал перочинным ножом на спинке сиденья, щеголевато одетый мужчина уткнулся в «Советский спорт». Какая-то молодая женщина в черном платке с отрешенным взглядом стояла у дверей вагона, раскачивалась из стороны в сторону в такт движения поезда и что-то беззвучно шептала. Мерно стучали колеса, за окнами мелькали редкие огни.
– Что за ерунда? – пробормотал сталкер. – Какой поезд?
– Молодой человек, – терпеливо начал объяснять старичок, – да будет вам известно, что в столичном метрополитене ходит восемь именных поездов: «Курская дуга», «Народный ополченец», «Акварель», «Сокольники», «Читающая Москва»…
– Стоп, стоп, стоп! – замотал головой Костыль. – Это, без сомнения, очень интересная информация. Дуга, ополченец, Москва, гуашь….
– «Акварель», – обиженно поправил его старик.
– Пусть будет акварель, – согласно кивнул Костыль. – Только как могут в метро ходить поезда, если после Катастрофы они все стоят на приколе?
– Но ведь сейчас вы находитесь в поезде, а поезд движется, – раздался рядом приятный женский голос с легкой укоризной в голосе.
Таким тоном разговаривают с маленькими детьми, когда объясняют им прописные истины: спички – это не игрушка, Волга впадает в Каспийское море, Земля вращается вокруг Солнца, Лондон – столица Великобритании. Интересно, а в Лондоне выжил кто-нибудь после Катаклизма? Теоретически, если там есть метро, то должен же кто-то и там остаться в живых?..