а показаны люди в маленькой палатке. Миниатюры в манускрипте Радзивилла показывают кибитки куманов с такими же головами в палатках, установленных на повозку.
Даже без процитированных выше фрагментов можно было с уверенностью предположить, что гунны имели повозки. Они прервали преследование готов, потому что были перегружены добычей. У гуннов, должно быть, имелись повозки, как у вестготов Алариха в Италии, которые они нагрузили ценными грузами – чашами из Аргоса и статуями из Коринфа. Мигрируя к Дону, а потом от Дона к Дунаю, гунны, вероятно, везли на повозках стариков, женщин и маленьких детей. Игрушечные повозки, найденные в Керчи, показывают, как выглядели эти транспортные средства в позднем сарматском периоде. Некоторые из них имели пирамидальные надстройки – несомненно, съемные палатки, другие были тяжелыми четырехколесными повозками. Полагаю, повозки гуннов походили на игрушку из Пантикапея.
Лошади играли выдающуюся роль в экономике гуннов. Хотя наши авторитеты не упоминают о том, что гунны ели конское мясо – возможно, потому, что это считается само собой разумеющимся, – они определенно делали это, так же как скифы, сарматы[101] и другие степные народы. Мясо варили в больших котлах[102] и доставали оттуда крюками. Скифы были мясоедами, аланы «жили на изобилии молока». Нет никаких сомнений в том, что гунны тоже пили кобылье молоко, делали кумыс и сыр.
Клавдиан и Сидоний иногда называли гелонов там, где мы ожидали услышать о гуннах. Помимо других причин, эти авторы могли думать о некоторых эпитетах, применимым к гелонам, таких как sagittiferi и volucres, также подходящие новым варварам, ненавистные имена которых, таким образом, можно заменить на другие, почти что освященные великими поэтами прошлого. Сидоний мог помнить о стихе Вергилия, когда связывал equimulgae Geloni с сигамбри и аланами его времени. Утверждали, что гелоны, как массагеты, смешивали лошадиное молоко и кровь. Возможно, заменив гуннов гелонами, поэты обозначили, что первые тоже пили конскую кровь. Когда Эннодий приписал этот обычай булгарам, он, вероятно, следовал традиционной формуле. Но ни Марко Поло, ни Ганс Шильтбергер не думали о Вергилии, когда описывали монголов и татар Золотой Орды, которые пускали кровь своим лошадям, варили и ели кровь, когда больше нечего было есть.
Луки и стрелы
«В связи со смертью Аттилы, – писал Иордан (Гетика. 255), – произошло такое чудо: Маркиану, императору Востока, обеспокоенному столь свирепым врагом, предстало во сне божество и показало – как раз в ту самую ночь – сломанный лук Аттилы, именно потому, что племя это много употребляет такое оружие [quasi quod gens ipsa eo lelo multum praesumat]».