Ни один из почти десятка императоров не был склонным к Силе. Это Рус посчитал очень странным: создать империю от моря до моря – всего за сотню лет завоевать практически весь континент, установить в огромном многонациональном государстве жесткий порядок, где давно забыли о бунтах; где в рабство продавались исключительно «добровольно» или «по решению суда»; где жили и чернокожие, и желтолицые узкоглазые люди, похожие на земных монголоидов, и никто на расу не смотрел, – это даже не «странно», это пахло «попаданством» из мира, сильно напоминающим Землю уровня двадцатого века.
Имелся еще один любопытный фактик: в школе ордена Дующих учили по четко составленному учебному плану, от простого к сложному, в полном соответствии с божественными законами, то есть с «законами природы» – как сказали бы на Земле; использовали логические умозаключения как обычный инструмент познания истины. В общем, по авторитетному заключению бывшего студента-автодорожника, имперское образование больше походило на обучение в институте или техникуме где-нибудь на безбожной Земле, чем в знакомой ему геянской магической школе. Сразу после прочтения памяти заморского мага это несоответствие покоробило Руса, усилило подозрение о коллеге-землянине. Но позже, хорошенько поразмыслив, он пришел к выводу, что дело все же не в предполагаемом земляке, а в существовании большого единого государства (пусть и странного), которое без развитой бюрократии, без четкой системы образования, без усмирения чванливых магов (путем банального воспитания с раннего детства) – существовать не может. Однако червячок сомнения продолжал грызть мозги, своей нудной щекоткой требуя ускорить подготовку к разведывательной экспедиции. К сожалению, а может, и к счастью, ни тревожное предчувствие, ни чувство опасности Руса не беспокоили, и он не особо подгонял кораблестроителей.
Князь Кушинара, пасынок Френома, бывший Четвертичный царь Этрусии? и прочая, и прочая долго смотрел на тающие за горизонтом паруса. Насколько он смог оценить, корабли шли ходко: суконно-льняные полотна были раскрыты полностью и наполнялись ровным плотным, несомненно искусственным попутным ветром. Там было кому работать с этой стихией.
Рус свистом подозвал Воронка, рассеянно потрепал его за ушами, вскочил на довольное животное и не спеша потрусил по направлению к дворцу. Вся его закутанная в кожаный плащ фигура, расслабленная посадка, руки, лежащие на луке седла и не пытающиеся касаться поводьев (по большому счету ему не нужных), говорили о глубокой задумчивости. Охрана, и так всегда старающаяся быть незаметной, прекрасно видела это состояние хозяина и держалась еще аккуратней.