Теннисон встал и с пронзительным криком выдернул из глаза авторучку. Зажимая ладонью рану, он подошел к извивающемуся телу Цави и благоговейно уставился на него уцелевшим глазом:
– Случилось! Это инопланетные существа! Он их выпускает!
– Надо бежать, – тихо произнес Бенджи.
– Чего вы ждете, доктор Брамбергер? Возьмите образец! – приказал Теннисон.
Брамбергер взял чашку Петри и нервно поднес ее к красному медлительному потоку.
– Вот оно! – провозгласил Теннисон, протягивая руку над Цави. – Вот ради чего мы трудились так долго и усердно, Брамбергер!
Спина Цави выгнулась дугой, ее голова повернулась в сторону. Глаза Цави уже не щурились. Они широко распахнулись… и были кроваво-красными, из них сочилась красная слизь…
Брамбергер закричал, уронил чашку и быстро попятился от Цави, когда та села; голова, плечи, руки девушки дергались.
А потом молодое тело начало извиваться… и кричать. Теперь, когда паразиты нашли знакомого хозяина, они пытались перебраться в других. В людей.
Мое сердце бешено заколотилось. Цави стала носителем паразитов. Теннисон прав. Это действительно случилось. Мы опоздали.
– Детка… – тихо произнес Бенджи, осторожно таща меня назад.
Я кивнула, попятилась, стараясь не привлечь к себе внимания резким движением.
Мы осторожно вышли и направились к лестнице, несмотря на ужасающие крики, доносившиеся из пластикового помещения.
– Черт… – Я уставилась на огромный обломок бетона, загородивший лестницу, и повторила, стараясь не закричать: – Черт…
– А другой дороги на крышу нет?
Я нервно сглотнула:
– С той стороны. Лифт.
– Дела… – буркнул Бенджи и потянул меня к лифту.
Он нажал кнопку вызова.
Я покачала головой:
– Не могу.
– Что? – Бенджи повернулся ко мне.
Пронзительные крики стали громче.
– Я не езжу в лифтах. Не могу… – Я дышала все тяжелее, тревога возрастала по мере того, как приближался лифт.
– Но я с тобой. Мы не можем здесь оставаться.
Двери лифта открылись. Я заглянула внутрь.
– Может, есть какое-нибудь окно. Я могу забраться на крышу…
Бенджи сунул ногу между дверями лифта, не давая им закрыться, и обнял меня за плечи.
– Всего один этаж!
– Моих родителей убили, Бенджи. Люди, что напали на них, они… они работали на тайный отдел ЦРУ, на «Великую дюжину». Они вошли в гостиничный лифт вместе с нами, приставили пистолет к моей голове и заставили родителей пойти в наш номер, а там изнасиловали мою лучшую подругу и мучили нас, а потом бросили умирать. Я с тех пор ни разу не входила в лифт.
Я пыталась втянуть воздух, но не могла. Мысль о том, что придется войти в эту коробку, приводила в ужас.