Мое сердце колотилось о ребра с бешеной силой, перекачивая галлоны крови. Пальцы на руках и ногах и даже глаза пульсировали от его ударов. Сознание цеплялось за настоящее, но панический страх в голосе Сая вернул меня в прошлое, в ночь, когда убили людей, которых я любила больше всего на свете… а заодно убили и меня прежнюю.
Я думала о том, какой ужас видела в их глазах, и знала, что это отражение моего собственного страха. С тех пор я ни разу так не пугалась. Да и с чего бы? Меня не могли убить. Я уже умерла, не сводя глаз с матери, пока мои веки не стали слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми. Люди, которые смеялись, тыча в мою кожу кончиками острых ножей, расплылись в тумане, пока моя теплая кровь разливалась по ковру. Она все текла и текла, покрывая меня и пропитывая мои волосы. Ее тепло делало легким уход, и я ушла.
Но через какое-то время очнулась в тихом гостиничном номере. Ни маниакального смеха, ни звуков металла, разрезающего живую плоть, ни криков и мольбы, ни дыхания… кроме моего собственного. Открыв глаза, увидела, что между мной и матерью растеклась огромная красная лужа. Мама не заснула, как я. Она умерла как жила – с широко открытыми глазами, глядя на меня.
А я снова начала дышать. Никто не мог этого объяснить. Даже я сама. Мне говорили: я просто потеряла сознание, потому что невозможно вернуться к жизни без быстрого медицинского вмешательства. А я помню, как парила над собственным телом, наблюдая за уродами, что резали мое тело, словно кусок дерева. И хотя врачи совершенно не могли объяснить, как я умудрилась остаться в живых, потеряв критическое количество крови, или как сумела протащиться через коридор и позвать на помощь, они все равно отказывались признавать, что я действительно умерла. Но я была мертва, а потом ожила.
Я осторожно заглянула в окно между лабораториями и увидела, как Сайрус пятится от десятка мужчин, медленно приближающихся к нему, – в шлемах, темных очках и пуленепробиваемых жилетах, и винтовки в их руках – словно из военного фильма…
Сай пытался сопротивляться, но его схватили и потащили прочь. Один задержался, нашел камень доктора Зорбы и тоже ушел.
Я еще мгновение слышала протестующий голос Сая, потом в лаборатории стало тихо.
А через миг загорелся свет. Я стояла в пустой лаборатории, потрясенная и испуганная, но оцепенение длилось лишь секунду. Если бы кто-то видел, как умирали мои родные и я, или услышал бы наши крики и позвал на помощь, мои родители по сей день были бы живы. Сидни, возможно, училась бы со мной в Кемптоне. Она бы познакомилась с парнем, влюбилась и вышла замуж. Но поскольку нам никто не помог, мужчине, за которого она могла бы выйти, придется подождать. А дети, которых могла бы родить Сидни, так и не появятся на свет. Несколько поколений людей были уничтожены в один миг, убиты потомки самой замечательной подруги…