Придя в себя, я решил отложить опыт с грибом до лучших времен. Коренные жители Колумбии уверяли меня, что золотистая строфария растет исключительно на навозе зебу, и я полагал, что в гуще джунглей, где мне скоро предстояло очутиться, нас едва ли ожидают пастбища и рогатый скот. Выбросив из головы мысли о грибах, я стал готовиться к тяготам плавания по Рио-Путумайо на пути к цели нашего путешествия - отдаленной миссии, которая называлась Ла Чоррера.
Зачем наш цыганский табор отправился в парные джунгли Колумбийской Амазонии? Наша компания состояла из пяти человек, связанных узами дружбы, буйного воображения, наивности и страсти к путешествиям и экзотическим переживаниям. Ив, наша переводчица и с недавних пор моя любовница, была единственной в группе, кто не был знаком с остальными с давних пор. Как и все мы, она была американкой, прожила несколько лет в Южной Америке и путешествовала по Востоку, где я однажды и встретил ее в аэропорте Катманду в очень тяжелое для нас обоих время. Но это совсем другая история. Она недавно освободилась от одной длительной связи.
Оказавшись в одиночестве и не видя для себя ничего лучшего, Ив присоединилась к нашей группе. К моменту прибытия в Ла Чорреру мы были с ней вместе неполных три недели. Остальные три члена нашей группы - это мой брат Деннис, младший из нас и имевший за плечами наименьший опыт путешествий, студент-ботаник и испытанный друг; Ванесса, моя старая школьная подруга со времен совместного обучения в экспериментальном колледже в Беркли, антрополог и фотограф по профессии, путешествующая в одиночку, и Дэйв, еще один старый друг, жизнерадостный созерцатель, гончар, вышивальщик джинсов и, как и Ванесса, житель Нью-Йорка.
За четыре месяца до нашего сошествия в водную преисподнюю нижнего течения Рио-Путумайо мы с братом пережили утрату - у нас умерла мать. До этого я три года путешествовал по Индии и Индонезии, потом работал преподавателем в английских школах Токио, а когда мне это смертельно надоело, сбежал в Канаду. В Ванкувере наша компания встретилась и задумала эту экспедицию на Амазонку с целью измерить глубины психоделических переживаний.
Я не стану много рассказывать о каждом из нас. А в целом, хотя нас, возможно, обучали неправильно, образование, тем не менее, дали хорошее, это уж точно. Никому из нас еще не стукнуло двадцати пяти. Вместе нас свела политическая неразбериха, которой были отмечены годы нашего совместного пребывания в Беркли. Мы стали беженцами из общества, которое, как мы считали, было отравлено саморазрушительной ненавистью и внутренними противоречиями. Рассмотрев все возможности идеологического выбора, мы решили сделать ставку на психоделические переживания как на кратчайший путь к тысячелетию, в наступление которого наши политики призывали нас пламенно верить. Мы понятия не имели, что ждет нас на Амазонке, но собрали все доступные нам материалы по этноботанике. Эти данные подсказывали нам, где искать разные галлюциногены, но умалчивали о том, чего от них ждать, когда мы их найдем.