В лодках в основном были мужчины, хотя я заметила и нескольких зареванных женщин. Даже издалека было видно, у многих беженцев серьезные ранения и ожоги.
На нашу шлюпку смотрели с ненавистью, кричали нам вслед проклятия. И я не могла понять почему, пока мы не подошли ближе к кораблю. С палубы в лодки с беженцами целились из луков и арбалетов. В воде около корабля покачивались несколько тел. Судя по кровавому шлейфу, мертвых.
— Но как же так?.. — прошептала я.
— Корабль перегружен, — сказал бородач. — Мы не можем взять всех на борт.
— Но там же раненые!
— Мы забрали всех, кого могли. Или, быть может, ты хочешь отдать свое место?..
Растерявшись, прикусила губу.
Я травница, ученица знахарки. Меня учили ценить чужую жизнь.
Вот только никогда передо мной не стоял выбор: спасти чужого незнакомого человека или умереть самой. Погибнуть так глупо после всего, что я пережила.
Мне было мучительно стыдно, и когда я уже хотела воскликнуть, что пусть лучше на корабль возьмут кого-то из раненых вместо меня… Физиономию бородача осветила издевательская усмешка.
— Постой! — сверкнув золотыми зубами, воскликнул матрос. — Насчет тебя ведь тоже уговора не было!
— Договоримся, — отрезал Ферт.
— И не сомневался, — усмехнулся матрос. — За ранение Сэма тоже заплатите.
— Шейран, там ведь люди… Они погибнут… — Я с мольбой посмотрела на виконта.
— Всех нельзя спасти, — холодно ответил Ферт. — Уверен, Дэн и Элли сделали все, что смогли.
С ужасом я смотрела на разворачивающуюся перед глазами трагедию. От бессилия хотелось плакать, глаза жгло от непролитых слез.
Эрлайцев сейчас я ненавидела как никогда в жизни. И между тем понимала, что те же северяне ничем не лучше, как и жители других провинций Империи. Вся ответственность лежит на тех, кто принимает решения, отдает приказы. Люди же в большинстве своем — просто стадо. Куда его поведешь, туда оно и пойдет. И сосед может ополчиться на соседа, с которым бок о бок прожил не один десяток лет, лишь потому, что тот принадлежит к другому народу.
С корабля сбросили веревочную лестницу. Первым поднялся Ферт, за ним последовала я.
На палубе и правда оказалось полно народу. Беженцы были до смерти напуганы, многим из них требовалась помощь целителя.
К нам подошел богато одетый мужчина преклонного возраста — капитан Густав. С Шейраном он общался подчеркнуто вежливо, похоже, ему было прекрасно известно, что Ферт не простой воин, а виконт. Или не знаю, что там Густаву друзья коршуна наплели…
Я присела на корточки около плачущей девочки, прижала ребенка к себе. Бормотала какие-то невнятные слова утешения и сама не знала, кого пытаюсь убедить, что все будет хорошо, маленькую девочку или себя. Краем уха я слышала, как Ферт пытался уговорить капитана взять еще нескольких человек, а шлюпку не поднимать на борт. Но капитан был непреклонен, он считал, что без спасательного плавсредства «Попутный ветер» не может отправиться в плавание.