Типы из банды Красавчика их не заметили. Андрей и Рита смешались с выходящей из электрички толпой, вместе с толпой прошли привокзальную площадь, затем свернули за угол и остановились.
— Уф! — сказал Андрей. — Вроде как пронесло. Нет уж, барышня… Рита, вокзал сейчас не для нас. Лучше уж и впрямь вагончик… Ты еще не передумала идти со мной в вагончик?
— Я — не передумала, — с подчеркнутым вызовом сказала Рита.
— Тогда сделаем так, — взглянул на Риту Андрей. — Сейчас мы забежим вон в тот магазин, ну а затем — уже в вагончик.
— А в магазин-то — зачем? — спросила Рита.
— Должен же я тебя чем-нибудь кормить, — улыбнулся Андрей. — И — надо же нам чем-то укрываться по ночам!
— Да, — согласилась Рита, — конечно…
***
До вагончика они добрались никем не замеченные. Время близилось к полудню. Стены вагончика были горячи от солнца.
— А вдруг сюда кто-нибудь все же явится? -подумалось Андрею вслух. — Ну, например, хозяин сена…
— Не явится, — очень уверенно заявила Рита.
— Это почему же ты так уверена? — удивился Андрей.
— Потому, что я этого не хочу, — сказала Рита. — Пока я сама не захочу, никто сюда не явится.
— Да? — смеясь, сказал Андрей. — Тогда — прошу в купе. Подоспело время обеда!
Обеденным столом им служило расстеленное на сене одеяло. На одеяле лежало копченое мясо, хлеб, огромная вяленая рыбина, фрукты и стояла бутылка вина.
— Я хочу вина, — сказала Рита. — Налей мне вина.
Андрей налил, протянул Рите стакан.
— Нет, — сказала Рита. — Не так. Я хочу, чтобы было иначе… чтобы ты держал стакан в своих руках, а я из него пила. И чтобы вино пролилось мне на грудь. И чтобы вся моя блузка пропиталась вином… и грудь также была в вине… а затем ты снимешь с меня блузку и станешь пить вино с моей груди. Вот так… Совместными стараниями Андрея и Риты вина на Ритину грудь вылилось изрядно.
— Ну же! — сказала Рита. — Разве ты не видишь… уже можно… снимай же с меня блузку!
У Ритиной груди был едва распустившихся березовых почек. Запрокинув голову, зажмурив глаза и вытянувшись в струнку, Рита лежала на сене, изнемогая от поцелуев и стремясь навстречу рукам Андрея. Она подставляла его рукам и губам каждую частичку своего вытянутого струной, благоухающего вином и березовыми почками тела. Ей казалось, что она — это не совсем она, а кто-то иной, не имеющий к ней никакого отношения, а сама она лишь наблюдает откуда-то сверху за этим иным… а затем Рита стала завидовать этому иному, ей захотелось с ним слиться и стать с ним единым целым — и она тотчас же так и сделала, слилась, и растворилась сама в себе…