Щербатской с силой сжал плечо Жданова:
– Жорж, нам нужно уходить. Сейчас они поймут, что произошло, – и растерзают всякого русского, которого увидят…
Георгий Филимонович какое-то время колебался – преступник, столь неожиданно обнаруженный им, казалось, был почти в руках, но… Не имея ни сил, ни средств к преследованию, оставалось лишь последовать настойчивому совету Федора – тем более что с каждым мгновением окружавшая их толпа роптала все громче.
Протискиваясь мимо возмущенно галдящих туземцев, русские ученые старались не поднимать голов. Первые выкрики, в которых слова «казак» и «убийца» звучали в опасном соседстве, уже пронеслись над площадью. Когда выбравшимся из толпы русским удалось ускорить шаг, сзади кто-то протяжно и хрипло вскрикнул. В голосе этом ощущалась такая боль, что и Жданов, и Щербатской вздрогнули, еще глубже втянув головы в плечи. Свернув за угол какого-то крупного строения, они, не сговариваясь, перешли на бег.
Только когда за ними закрылись двери консульства, товарищи решились перевести дух. Переглянувшись, направились в комнаты Щербатского, где разделись, бросив шинели прямо на кресла. Устало рухнув на топчан, Федор Ипполитович обхватил голову руками. Жданов достал портсигар и с невозмутимым видом закурил.
– Вот ведь беда, – пробормотал Щербатской, не поднимая головы. – Вот ведь беда какая…
– Полагаешь? – спросил Жданов, глядя, как струйка папиросного дыма поднимается к потолку.
Федор Ипполитович посмотрел на него удивленно.
– Едва не вся площадь видела, как пальнул этот треклятый казак. А в кого он пальнул? Я на тебя смотрел, не глянул. Только вот сейчас понял – целился-то он в сторону ворот. В Богдо-гэгэна!
– А не предупредить ли нам Владимира Федоровича? – спокойно поинтересовался Жданов. – Не ровен час, начнутся волнения, погромы…
Щербатской изменился в лице. Слова Георгия Филимоновича отразились на нем видом яркого болезненного понимания.
– Господи, спаси и помилуй… – прошептал он.
В этот момент он едва ли походил на опытного востоковеда, годами изучавшего ментальность этих народов и природу их религиозности. Страх овладел им без остатка, словно утопив в себе.
– Нужно… – выдавил он, запинаясь, – немедленно…
Жданов сделал глубокую затяжку и, затушив окурок, подхватил товарища под локоть, поднимая с топчана.
– Полноте, голубчик! – улыбнулся он ободряюще. – Горе не беда!
Но через несколько минут, стоя в рабочем кабинете консула, Георгий Филимонович имел все основания усомниться в собственном изречении.
– Ситуация крайне тревожная. – Владимир Федорович нервно барабанил кончиками пальцев по крышке стола. – Все это грозит обернуться серьезным дипломатическим конфликтом. Вы видели, в кого он попал?