— Осторожничает хозяин, чувствует, что им интересуемся, — заключал обычно дед, передавая нам бинокль. — Не желает, чертяка, чтобы мы на него поглазели. Ну и лешак с ним…
— Почему ты его всегда хозяином именуешь? — спросил однажды Витька.
— А кто он по–твоему? — в свою очередь задал вопрос дед.
— Обычный дикий козел, — попытался объяснить братишка.
— Э, нет, — не согласился дед. — Этот — как раз необычный. Шестой год, по моим подсчетам, не меняет места. Перешел на оседлый образ жизни. Стало быть, настоящий здесь хозяин.
— Тогда ты кто? Ты же на этом месте почти сорок лет живешь?! — озадачил я деда.
— Во, брат, подметил! — он явно никогда не думал, что соперничает с козлом за право называться хозяином ущелья. — Наверное, и я хозяин. Но за ним преимущество: он тут родился. Это его земля. А я издалека пришлый. Какой с меня спрос?
Нам все больше хотелось, чтобы дедово желание, выследить козла, сбылось. Но всякий раз он огорченно передавал в наши руки бинокль, нехотя оправдываясь:
— Зря время теряем. Ну выберется из куста. А толку–то? Все одно его не увидишь: травица нынче вымахала в рост человека!
— Может, он сменил место обитания? — предположил Витя.
— Как бы не так, — ухмыльнулся дед. — Вчера по–твоему кто бекал? А позавчера?.. Припомни–ка.
Тут и вспоминать нечего. Каждый вечер, едва опускались сумерки, на противоположном склоне у обрыва как по команде раздавалось грубоватое, раскатистое: «Бов, бов, бов…» Дед, чем бы ни занимался, обязательно реагировал вслух:
— Во! Хозяин объявился. Знак подает, что покинул убежище. На пастбище направляется.
— Зря мы надеемся днем его увидеть, — заметил однажды братишка.
— Летним днем козлы редко шастают, — согласился дед. — Отлеживаются в укромных местах, в тенечке. От жары спасаются.
— Почему собаки молчат, когда козел кричит? — спросил я.
— Верно подметил, — похвалил дед. — Отгадка тут проста: лайки зря не брешут. Они различают голос этого козла, давно уж признают его своим.
— А если браконьеры узнают, что он тут живет. Они же могут его выследить? — высказал Витька опасение.
— Да. Браконьер — он иной раз хуже зверя, — нахмурился дед. — Но сюда едва ли сунется: кордон рядом. А мы на что? Стража, будьте уверены, не даст ему прохода. Козел, Должно быть, смекнул, что рядом с пасекой ему не опасно. Привык к шуму–гаму в усадьбе: брехне собак, реву быка, ржанию коней…
И все–таки дед не терял надежды. Больше успокаивая себя, чем нас, он каждый вечер обещал:
— Все одно застукаем чертяку бородатого. Никуда он от нас не денется — объявится. Возьмет и сам пожалует в гости. Попомните тогда мое слово.