Тео прошел через арку в дальнем конце основного здания в музей Питт-Риверза, где разместилась одна из величайших в мире этнографических коллекций. Экспонаты стояли друг к другу так близко, что стоящего за ними человека невозможно было разглядеть. Возможно, Джулиан уже пришла и ждала его где-нибудь у сорокафутового тотемного столба. Он остановился, но не услышал ничьих шагов. Тишина была абсолютной, и Тео понял, что он здесь один, но был уверен, что она придет.
Экспонаты в музее Питт-Риверза были придвинуты еще теснее друг к другу, чем в его последний визит. Макеты кораблей, маски, слоновая кость и бисер, амулеты и предметы жертвоприношений, казалось, безмолвно взывали из загроможденных витрин, требуя его внимания. Он пробрался между шкафами и наконец остановился перед своим любимым экспонатом, все еще выставленным на обозрение; табличка рядом с ним стала такой темной и потускневшей, что слова на ней едва поддавались расшифровке. Это было ожерелье из двадцати трех изогнутых и отполированных зубов кашалота, подаренное в 1834 году вождем Такомбау его преподобию Джеймсу Калверту и преподнесенное музею его правнуком, офицером-летчиком, умершим от ран в начале Второй мировой войны. Тео вновь почувствовал, что его, как и прежде, когда он был еще выпускником университета, завораживает странная взаимосвязь событий, соединивших резчика по кости с Фиджи и молодого, обреченного на смерть летчика. Он вновь представил себе церемонию дарения: вождь сидит на троне в окружении воинов в соломенных юбках, миссионер с серьезным лицом принимает странный дар. Война 1939–1945 годов не обошла стороной и дедушку Тео: он тоже служил в ВВС и погиб, когда его бомбардировщик «бленхейм» был сбит во время большого налета на Дрезден. В юности Тео считал, что это обстоятельство каким-то непостижимым образом связывало его с давно умершим вождем, чьи кости покоились на другом краю света.
И тут он услышал шаги. Тео обернулся, увидел Джулиан и дождался, пока она подойдет ближе. Джулиан была без головного убора, но в жакете с теплой подстежкой и брюках. Когда она заговорила, из ее рта вырвалось легкое облачко пара.
— Простите, что опоздала. Я ехала на велосипеде и проколола шину. Вы видели его?
Ни один из них не произнес ни слов приветствия — Тео знал, что для нее он всего лишь связной. Он отошел от витрины, и Джулиан последовала за ним, поглядывая по сторонам и пытаясь, как он понял, даже в этой очевидной пустоте создать впечатление, что они — два невзначай встретившихся посетителя. Это выглядело не слишком убедительно, и Тео удивился, зачем ей это понадобилось.