Ветер, дующий с моря, приносил запах соли и водорослей. Светило солнце, воздух вскипал прохладой. Джилл прижала к подбородку воротник пальто, защищая шею от холода. Николаевская была непривычно тиха и пустынна, только звенел где-то вдали колокол на башне с часами, да играла в одном из двориков дребезжащая шарманка.
Девушка дернула звонок и воинственно задрала подбородок, готовясь к встрече со Шварцем лицом к лицу. Но дверь открыл его помощник, сеньор Мозетти.
– Мисс Кромби…
– Я к Адаму, – решительно заявила Джилли.
– Он не принимает, – отрезал итальянец, с интересом ее разглядывая.
Джилл растерялась. Заготовленная пылкая речь испарилась из головы в один миг. Она почувствовала, как губы против воли начинают дрожать, а глаза наполняются слезами.
– Пожалуйста… мне очень надо его увидеть… – прошептала она.
Жак вздохнул. Поглядел вглубь дома, потом снова на нее.
– Хорошо, проходите. – Он открыл дверь пошире. – Не могу отказать, когда меня умоляет такое прелестное создание… Яков Гедеонович отсутствует, так что минут двадцать у вас, думаю, есть.
Он принял ее пальто и, блеснув улыбкой в полутьме прихожей, сказал:
– Следуйте за мной.
Жак повел ее по коридору, через гостиную и лабораторию. Она чувствовала себя, как во сне – все казалось знакомым и в то же время чужим. Она ведь здесь брала интервью у Шварца в прошлый раз? Или в другой комнате? Поднявшись на второй этаж за своим провожатым, девушка изумленно вздохнула, невольно замедлив шаг.
– Я не знала, что у вас тут оранжерея, – сказала она Жаку. – Как красиво…
Сквозь сочную, зеленую листву тут и там блестели зеркала. Солнечный свет, падая откуда-то сверху, разбивался в них на кусочки.
– Вы пришли посмотреть на оранжерею или поговорить с Адамом? – Жак нетерпеливо потянул девушку за рукав платья.
Перед тем, как постучать в дверь спальни секретаря, сеньор Мозетти еще раз окинул взглядом журналистку, словно проверял ее решимость.
– Адам. – Два коротких удара. – К тебе гостья.
– Проходите, – раздалось из-за двери.
Джилл ожидала, что ее встретит запах лекарств, так наскучивший ей дома, и лежащий на кровати изможденный молодой человек, но Адам поднялся ей навстречу из-за стола, заваленного бумагами. Одет он был вовсе не как больной – костюм, даже галстук, все в идеальном порядке, только пиджак расстегнут.
– Мисс Кром… Джилл. – Он кивнул и покосился на Жака.
Тот, с видом заправской дуэньи строго погрозил молодым людям пальцем и с ухмылкой скрылся в коридоре.
Джилл замешкалась, не представляя, с чего начать разговор. Адам стоял посреди комнаты, как истукан, и молчал. Тогда девушка осмелилась начать разговор первой.