Яков хмыкнул, но промолчал. Раздался звук копыт – судя по всему, подъезжали остальные пассажиры. Солнце уже село, а лампы, что горели на конце причальной мачты, находились слишком высоко, чтобы освещать площадку для посадки. Стюард Генри помчался приветствовать новоприбывших – ими оказалась семья из четырех, как он и сказал, человек. Сначала из кэба выбрался неповоротливый толстый мужчина в длинном пальто и котелке. Он подал руку жене, потом на площадку выскочили дети – девочка-подросток и мальчик лет девяти. Мужчина расплатился, и направился к Якову.
– Мистер Коллинз, к вашим услугам, – поклонился он.
Яков ответил так же, по-английски:
– Мистер Шварц.
Мужчина оглядел дирижабль, вернее, ту часть его округлого бока, что можно было увидеть с этой точки и при таком освещении.
– Гигант, правда?
Яков молча кивнул.
– Меня сынишка уговорил полететь. Сам бы я ни за что… Вообще-то, мне надо в Лондон по делам, но Майки хотел прокатиться на дирижабле, а потом и Холли тоже захотела, и тут уж решили ехать всей семьей…
По его акценту, а, главное, по излишней разговорчивости, Яков понял, что перед ним американец.
– Впервые летите на такой громадине, да? – Спросил бизнесмен, и, не дождавшись ответа, продолжил: – Я вот впервые… до этого путешествовал на мобилях, поездах, лайнерах… но даже «Левиафан» был бы поменьше, чем этот гигант, вам не кажется?
– Нет, – ответил Яков, озираясь. И куда запропастился этот прохвост Жак? Он куда лучше умел вести пустые беседы. – «Левиафан» длиннее на сорок ярдов.
Коллинз опешил от такой точности и неуверенно стал шарить по карманам. Достал сигару, спички – но тут из темноты вынырнул стюард Генри.
– Извините! – Замахал он руками. – Курить нельзя!
Вслед за ним появился Жак, подошел к Якову и шепнул:
– Опускают. Скоро погрузимся. Слышал, заскрипело?
Стюард тем временем сражался с американским бизнесменом не на жизнь, а на смерть. Мистер Коллинз упрямо твердил, что его никто не предупреждал о запрете курения, Генри все повторял извинения, но твердо стоял на своем. Совладав с Коллинзом, он подошел к Шварцу.
– Спички, сигары, сигареты, трубка, зажигалка? – Угрожающим тоном произнес он. После стычки с американцем он явно ожидал повторения ситуации, теперь уже с русским упрямцем.
– Не курю, – пожал плечами Яков.
– Позвольте осмотреть ваши карманы…
– Да вы совсем с ума сошли! – Возмутился Жак. – Вам же сказали – не курим.
– Тише, Жак. – Прервал его Шварц и поднял палец кверху. – Водород.
Взгляд Генри потеплел. Он даже снова улыбнулся:
– Точно так, мистер. Водород. Любая искра и… вы летите в Атлантический океан, полыхая, что тот Икар.