С одной стороны. А с другой — это означает, что у призрака по-прежнему есть свои виды и планы на скромную мавку. А также в этот самый момент стало понятно — с линией политики Эдана Хрона эти самые планы не пересекаются. Печально. Жернова интересов сильных мира сего шутя перемалывают слабых, что попались им на пути.
Я вновь посмотрела на черного лиса и, сделав тихий вдох, чтобы успокоиться, заговорила:
— Уважаемый лорд Хрон, надеюсь, вы понимаете, насколько для меня унизительна данная тема? И насколько вредны… слухи.
— Дорогая княжна, поверьте, у вас нет причин беспокоиться об огласке, — тут же заверили меня.
«Ну да… пока вам это выгодно», — мрачно пробормотала я про себя.
Я вообще сейчас с полным правом могу с ними вести смелый, ироничный и остроумный диалог. Мысленно!
Ибо вслух как-то боязно.
Поэтому я сидела, горестно поджав губки, демонстрируя на личике усердную работу мысли, а сама лихорадочно пыталась составить план дальнейшей беседы.
Оказывается, так сложно демонстрировать некоторый уровень образования и манер, но при этом произвести впечатление не очень умной особы.
Но будем стараться!
— Я рада, что могу на вас рассчитывать. — Мой взгляд был пронизан благодарностью.
Ректор смотрел с иронией, на Ильсора я даже не косилась.
— Так все же, Невиая… вернемся к нашей теме. Я понимаю, что вам не очень приятно о ней говорить, но это нужно.
— Итак, что конкретно вас интересовало? Формулировка «Расскажите, о чем просили племянники» чересчур расплывчата… И да, они ни о чем меня не просили.
— Правда? — хмыкнул черно-бурый лис, в глазах которого веры моим словам не было ни на йоту. — Тогда о чем же вы говорили совсем недавно? Что скрывается под загадочным «ЭТО»?
— Ну как же… — Я подалась вперед и полушепотом сообщила: — Неуравновешенное поведение Алинро Нар-Харза под влиянием приворота.
— И все?
— И все! — радостно подтвердила я.
— А у меня несколько иные сведения, — вкрадчиво начал Эдан Хрон, на губах которого играла по-прежнему любезная улыбка, а поза не стала более напряженной. Все как прежде. Но мне почему-то стало неуютно. Один из черных хвостов ректора описал затейливый пируэт и вновь опустился на ковер. — Милая моя леди, не хотелось бы повторно намекать на то, что честность — лучшая добродетель.
Над головой хмыкнул Ильсор, и по кабинету прокатился тихий смех, а после циничная фраза призрака:
— Согласен. Лучшая, а также еще и полезная! Знаете, как жизнь иногда продлевает?
За-а-амечательно! Какие речи, какие откровения и столь прозрачные намеки! Разумеется, честность — это добродетель, а вот по поводу ее чудодейственного влияния на жизненный срок я бы поспорила! И вообще, с каких это пор она важна и нужна для интриганки?!