«Нет, там от меня — безоружного толка не будет, — понял я. — Надо ломиться в Утюг и искать там оружие, от которого даже Шроллу не поздоровится».
— Код: «Сезам, откройся!» — крикнул я, снова подходя к воротам Утюга.
— Словесный пароль неправилен, — раздалось из бездушного динамика.
— А какой сегодня правилен? — хитро прищурившись, спросил я.
Складской интеллект промолчал.
«С ходу мне его не обдурить», — понял я, тоскливо глядя на стоящий неподалеку автопогрузчик с работающим двигателем, впопыхах брошенный каким-то подразделением на произвол судьбы.
2
У меня мелькает мысль: разогнать автопогрузчик да и проломить им ворота Утюга.
Но мгновением позже здравый смысл подсказывает мне, что автопогрузчик те ворота не проломит. Даже танк на полном ходу их бы не проломил.
— Свяжись с дежурным по складу! — тихо, но твердо приказал я интеллекту склада.
— Дежурный по складу диспетчер отдал приказ усилить физическую защиту хранилищ и отбыл, не сообщив о времени возвращения.
— Вот дурень! — я повысил голос до крика.
— Не понимаю. Данная фраза носит риторический, констатирующий, общий или специальный характер? И к какого рода субъекту относится данное определение?
— Ладно, фиг с тобой, — махнул я рукой, поняв, что нахрапом мне эту крепость не взять. — Но раз в наше хранилище мне не попасть, открой хотя бы вход в предбанник склада. Я там укроюсь в коридоре.
— Не имею на то права без соответствующего пароля.
— Ты с ума сошла, железяка!? Любой не лишенный дееспособности человек, имеющий статус действующего сотрудника станции, имеет право войти в общий коридор. Уж кто-кто, а я — то инструкции знаю. Мне их аж четыре раза пересдавать пришлось… Ты просто автоматически обязан впустить меня сюда.
— За исключением случаев, связанных с общей тревогой.
— То есть?
— В данном случае открыть вход в общий коридор можно только специальным кодом, который имеется у командиров подразделений.
— Вот гадство!
— Зато после введения вышеуказанного кода автоматически открываются все входы во все хранилища, кроме залов арсенала.
— Это обнадеживает, — вру я, ибо вовсе не обнадежен, а нахожусь на грани отчаяния.
Мало того, что я, как последний трус, бросив боевые порядки землян, сбежал с поля боя, так еще и, находясь в шаге от оружия, не могу в него попасть.
Меня затрясло от нервного напряжения.
Раздавшиеся неподалеку взрывы усилили его до состояния аффекта, поскольку это означало только одно: битва от Саркофага перекинулась на территорию станции.
Я обернулся и увидел поднимающиеся над станцией клубы дыма и столб огня на месте штаба.