— Что поделать, сынок… Война оставила не один десяток шрамов на его сердце. Вот они и дали о себе знать в мирное время.
— Да я не осуждаю. Обидно…
— Терпи, казак… Как твоя мама?
— Пойдёмте, сами увидите.
11
Валентина Никаноровна повернула голову на скрип двери.
— Так ты ещё баба хоть куда! — ободряюще констатировал полковник. — А нас пугали: мол, не человек — растение!
— Партизаны не сдаются… — выдавив что-то наподобие жалкой улыбки, еле пролепетала женщина. — У меня только правая часть парализована, а мозги работают исправно, как в молодости. Скажи мне, Володя, что это за шутник в наших краях объявился? Уж не Ковальчук ли?
— Он.
— Ванька, родненький! — она даже предприняла попытку подняться. — Где тебя столько лет носило?
— Тебе скажи — сама захочешь.
— Про Валерку знаешь?
— Да… Тур доложил.
— А я его двадцать лет ждала. Вот, на память, один Санька и остался. Видел его?
— А как же. Под копирку сделано.
— Пролетела жизнь, как одно мгновение. Всё время были молодые. Сражались, работали… И — бах: старики! Умирать пора, а в душе ещё мотыльки порхают. Ты как?
— Порядок. Вышел в отставку. Полковник.
— Ну, ничего себе? Когда успел?
— Я ж ещё до войны служил в госбезопасности, но об этом не знал никто. Кроме Ниманда.
— Женат?
— Да. Много лет.
— Дети есть?
— А как же. Девчата, правда, у нас с Катюшей почему-то не получались. Только сыновья: Иван, Василий. Оба — офицеры.
— А внуки?
— Один, Иван Иванович, тоже служит. В Луцке. Остальные помельче.
— Ну надо же! А мой лоботряс к девчонкам интереса не проявляет. У него своя, особая страсть — кони. Пара вороных, если видел, стоит в хлеву: Лесик и Мотря.
— А я думаю: что это за клубни у тебя в огороде.
— Они проклятые… И власти косо смотрят: кулаки, мол…
— Я замолвлю за вас слово.
— Вот, спасибо, ребятушки… А то ведь за него и заступиться некому…
— Не переживай, мы если пообещали, то поможем, — заверил Тур.
12
На обратном пути заехали к участковому. В 1963 году Шацк перестал быть райцентром, и все органы власти находились теперь в Любомле. Олег Игоревич остался чуть ли не единственным стражем правопорядка на огромной территории озёрного края. Работы у него было «выше крыши», и Тур, хорошо знавший криминогенную обстановку в районе, как мог, помогал младшему товарищу.
— Вот, Олежа, познакомься, это мой боевой побратим — полковник госбезопасности Ковальчук. Мы с ним ещё с довоенных лет знакомы.
— Очень приятно. Ну, очень… Чем могу быть полезен?
— Ивану Ивановичу надо срочно позвонить в Луцк. Уважишь?
— Вы ещё спрашиваете, дорогой Владимир Михайлович? Хоть во Владивосток!