– Извините, доктор, – еще громче засмеялся Эскин, – но я совсем не в этом смысле!
– А в каком? – доктор смущенно застегнул ширинку и сел обратно на свое место.
– Я, доктор, в общепланетарном, космическом смысле! – Эскин перестал смеяться, и тревожно забарабанил пальцами по столу.
– Ну, что у вас там?! – с нетерпением крикнул врач. – Ну что, объясните?!
– Видите ли, доктор, мне очень неприятно, что вы смотрите мне в рожу и ищите в ней болезнь!
– С чего вы взяли, – нервно засмеялся доктор.
– Но я же слышал, как мои бабы пообещали вам денег, – презрительно усмехнулся Эскин.
– Это еще ничего не значит, – обиженно вздохнул доктор, – мало ли, что они мне наобещали!
– Ну, тогда может быть, вы отпустите меня, – с сарказмом улыбнулся Эскин.
– А вот этого я сделать не могу, – недовольно взглянул на него доктор.
– Почему?! – продолжал улыбаться Эскин.
– Ну, вы что, действительно не понимаете, что это моя работа, мой хлеб, наконец, – кашлянул в кулак доктор.
– Пусть мне будет плохо, пусть я заболею и умру, но просто так вам в руки не дамся! – стукнул Эскин кулаком по столу и неожиданно плюнул в лицо доктору.
– Санитар, санитар! – закричал доктор и в кабинет тут же вбежал здоровенный детина в белом халате.
– Брось его немедленно к нашей Амазонке, – злорадно улыбнулся доктор, и детина быстро сгреб в охапку Эскина, и куда-то потащил за собой по коридору.
Вскоре он подошел к какой-то железной двери, которую открыл другой детина в белом халате, и они с силой втолкнули туда все еще сопротивляющегося Эскина.
В комнате, где он оказался, стояла только одна большая кровать, на которой сидела голая блондинка в огромных черных ботфортах и хлыстом в правой руке.
– Ну-с, – усмехнулась блондинка, и тут же встав, подошла к Эскину и неожиданно огрела его хлыстом по спине.
– Да, больно же! – заорал Эскин, отпрыгнув от нее.
– Обращаю ваше внимание на то, что вы мужчинка, а не баба, а поэтому ведите себя достойно! – и блондинка опять огрела его хлыстом.
На этот раз Эскин смолчал, пытаясь своей глупой улыбкой разжалобить душевнобольную.
– А теперь, дурачок, ты встанешь на четвереньки и будешь мне лизать это место! – и Амазонка ткнула себя пальцем в лобок.
– Нет! – заорал Эскин и, подскочив к железной двери, изо всех сил стал бить в нее кулаками.
В двери тут же открылось маленькое окошко и из него высунулась ухмыляющаяся морда санитара.
– Ну, чё, дубасишь-то?! – спросил он.
– Передайте доктору, что я согласен на любое лечение! – заорал Эскин.
– А это, между прочим, и есть лечение, – усмехнулся санитар, и закрыл окошко.