– Сволочи! – заорал Эскин, чувствуя всей спиной новый удар хлыста.
– У меня такое впечатление, что мы еще не закончили наш разговор, – хихикнула Амазонка и снова ударила Эскина хлыстом.
– Я согласен, – неожиданно прошептал Эскин, – но при условии, если я сейчас приготовлюсь!
– Как это?! – удивленно вскинула брови Амазонка.
– Просто я должен сосредоточиться, взять в руки твой хлыст и немного помолиться на тебя как божество!
– Как на божество?! – хихикнула Амазонка и с улыбкой протянула хлыст Эскину.
– А, на, получай, стерва! – и Эскин с торжествующей усмешкой огрел Амазонку по голым ягодицам.
– Ой! – вскрикнула Амазонка, отскочив сразу же к кровати, но Эскин, не давая ей опомниться, кинулся следом, и снова огрел ее плетью.
– Ой, не надо! Я боюсь! – закричала Амазонка, уже отступая в угол.
– Ну, как ты себя чувствуешь? Хорошо?! – злорадно улыбнулся Эскин.
– Не очень! – всхлипнула Амазонка, закрыв лицо ладонями.
– Тогда сиди тихо в своем уголке, – сказал Эскин, – не разговаривай и не мешай мне, и вообще веди себя так, как будто тебя не существует!
– А можно я немножко погляжу на вас и помастурбирую?! – Амазонка отняла ладони от лица и теперь безумно улыбалась.
– Да, делай что хочешь, только меня не трогай! – Эскин устало вздохнул и прилег на кровать, не выпуская из рук хлыста.
Правда, вид голой мастурбирующей Амазонки в черных ботфортах постепенно возбудил Эскина, который даже привстал с кровати.
– Ну, давай реализуемся! – томно закатывая глаза, прошептала Амазонка. – Ну что ты ждешь, дурачок?!
– Никакой я не дурачок. Я сам по себе, – в волнении прошептал Эскин, уже поднявшись с кровати и сделав шаг к безумной Амазонке.
Ее влажные чресла готовы были уже принять его в себя, когда Эскин вдруг услышал громкий хохот сзади себя и оглянулся.
– Давай, давай, дружок, трахни ее! – смеялась в дверном окошке самодовольная рожа санитара.
– Пусть издевается себе на здоровье, – шепнула ему на ухо Амазонка, уже прильнувшая к нему, и Эскин неожиданно почувствовал, как поддается чарам этой безумной женщины, и как она быстро завладевает всем его телом.
– Ну, право же, живем ведь только разок! – улыбнулась она и поцеловала Эскина в губы, и с Эскиным сразу же произошло чудо, он почувствовал, как извергается его душа в нее, и потрясенный, он застонал от наслаждения. Потом они лежали на кровати и молча обнимали друг друга.
– Между прочим, она нам здесь всю больницу перепортила, ну, то есть перетрахала, – послышался из окошка вкрадчивый шепот санитара.
Было очевидно, что он теперь стыдился показывать им свою рожу в окошке.