– У тебя не уд, а Иудина! – говорила ему со смехом Ксения, но Иван Иванович только хрюкал от удовольствия и скромно улыбался в ответ.
В это время он напоминал ей хорошо откормленного кота, такой же похотливый и сонливый! Впрочем, Иван Иванович никогда не уставал, он всегда был в полной боевой готовности.
Так порою улегшись с ним в постель с утра, Ксения к ночи уже не могла пошевелить ни ногой, ни рукой, но Иван Иванович был неутолим, он лобызал ее обессиленное тело до полного умопомрачения.
И тогда она уже жалобно и тихо шептала ему: «сучка устала, сучка уже очень хочет спать!» Но Иван Иванович и не думал ее слушать, он обращался с ней уже как с вещью, а она лишь мученически стонала, не в силах вымолвить ни слова, и лишь под утро Иван Иванович вдруг приходил в себя, хлопал ладошкой по лбу, говоря, что ему мол пора на работу, и убегал так стремительно быстро, будто за ним гнались сразу тысячи чертей! В общем, он делал с Ксенией все, что хотел, но она терпела, ведь Иван Иванович был единственным мужчиной, который как-то раз подошел к ней на улице и сказал, прямо глядя ей в глаза: «Я просто охренел от Вас!»
– А я от Вас! – машинально ответила Ксения, и этого было вполне достаточно для того, чтобы Иван Иванович незамедлительно сгреб ее в охапку и потащил за собой в городской парк, где не давая ейц опомниться, и движимый каким-то бессознательным порывом, увлек неожиданно в кусты, и там неожиданно опустившись перед ней на колени, и закрыв глаза, и качая из стороны в сторону лохматой непричесанной головой зашептал ей свои стихи:
«Ой, окаянная, ой, ненаглядная, ужель в любви есть срам, я и не знаю сам,
С лица нарядная и телом ладная, приму сто-двести грамм, и все тебе отдам!
Как окиан большой, как море глыбкое душа безумная блестит улыбками,
Я целиком весь твой, стыдливо нежная, созданье юное скорей утешь меня!»
После таких великолепных стихов Ксения слишком долго сопротивляться не смогла, и там же в кустах и на зелененькой травке она мгновенно отдалась обезумевшему от любви Ивану Ивановичу. А с тех пор, как Иван Иванович узнал, что Ксения живет одна, он стал бывать у нее почти каждый день, вот только ночевал он у нее не всегда.
«У меня видишь ли, жена – инвалид, иной раз и в туалет сама ни по малой нужде, ни по большой сходить не может!» – оправдывался перед ней Иван Иванович. Вот так Ксения и узнала эту страшную историю из жизни Ивана Ивановича. «Она, видишь ли, сразу как только выскочила за меня, так сразу же гонщицей решилась стать, – неспешно рассказывал свою тяжелую историю Иван Иванович, ненароком смахивающий слезу, – я, конечно, был против, но она была очень упрямой, делала все так, чтоб только по ее все было! И трех месяцев не прошло, а она уже гонщица, а ездила она как черт, ничего на свете не боялась!