– Говори быстрее.
– Николай Степанович мне не отец – дядя. И я сам – не местный.
– Ну и что?
– Там где Советы – голод, репрессии. Останься, мы будем счастливы!
– Прощай!
17
Старший лейтенант Лопахин в блиндаже долго не усидел – подался на передовую и теперь лично руководил боем.
Несмотря на огромное превосходство в живой силе и технике, немцы не смогли продвинуться ни на шаг вперед. Однажды пограничники даже предприняли лихую контратаку. Однако никакой практической пользы из нее не извлекли. Только положили половину личного состава – и откатились назад на исходные позиции. Уже там, в окопе, шальная пуля неожиданно настигла командира заставы.
– Иди сюда, теса, – прохрипел он, харкая кровью. – Все… Хана мне… Отвоевался… Так что принимай командование, братец!
– Ну что ты, Леха, – попытался возразить Клименко, впервые обращаясь к командиру по имени. – Мы с тобой еще и до Берлина дойдем!
Лопахин не ответил ничего. Только закатил глаза и захрипел.
– Слушай мою команду! – заорал лейтенант, сжимая его быстро слабеющую руку. – Следующую группу подпускаем как можно ближе и лишь тогда открываем огонь из пулеметов. После чего отходим на вторую линию обороны. Ясно?
– Так точно! – отрапортовал рядовой Толгат Баранбаев, единственный из всех, на ком не было ни царапины.
…Новая попытка наступления не заставила долго себя ждать.
Поначалу красноармейцы никак не отвечали противнику, и лишь когда тот приблизился метров на пятьдесят – начали лихорадочно палить из всего имеющегося в наличии оружия.
Оставив на поле боя сотни мертвых тел, фашисты отступили.
Как и предполагал Алексей – ненадолго.
Через несколько минут на позиции оборонявшихся обрушила огонь вся вражеская артиллерия. Земля содрогалась и целыми пластами взлетала в воздух. Казалось, ни один человек не может уцелеть в этой мясорубке. Но в окопах уже не было никого – пограничники организованно отступили в глубь советской территории и заняли оборону на второй линии фортификации, которую составляли не только оборонительные рвы, но и доты – так сокращенно называли долговременные огневые точки. Укрывшись за их бетонной толщей, можно было длительное время оказывать эффективное сопротивление противнику в автономном режиме; для этого в укрытии имелись значительные запасы продовольствия и боеприпасов.
Утомленные круглосуточным боем, люди неистово хотели есть, пить и спать, но неугомонный Клименко не давал даже перевести дыхание: воевать – не отдыхать!
– Сержант Перов!
– Я!
– В случае очередной атаки выдвинетесь со своим отделением на передовую.
– Есть!