– Злодей! – вскричал Рыцарь, грозно подняв руки над головой Монжуа. – Ты будешь говорить, я этого хочу!
Приподнявшись на цыпочки, он смотрел Монжуа прямо в глаза. С. подошел и сказал:
– Час скоро пробьет.
– И эти женщины умрут, – сказал Курятник. – Умрут! Они!..
На него страшно было смотреть.
– Умрут! – повторил он.
Схватив Монжуа за руки, он сжал их так сильно, что разорвал веревки, связывавшие их, и тогда, держа его руки в своих сжатых пальцах, он еще наклонился и сказал:
– Говори! Говори! Я этого хочу!
Он произнес последнее слово с такой энергией, что Монжуа опрокинулся навзничь.
– Он будет говорить, – сказал С., подходя.
Рыцарь Курятника выпустил руки Монжуа, тот оставался неподвижен. Рыцарь опять взял его правую руку – Монжуа вздрогнул, и нервный трепет пробежал по всему его телу.
– Ты будешь говорить? – спросил Рыцарь.
– Да, – пролепетал Монжуа разбитым голосом, как человек, побежденный после продолжительной борьбы.
Курятник и С. переглянулись.
– О, наука, наука! – прошептал С. – То же самое воздействие, какое было и на молодом Месмере! Вы им повелеваете! Он будет отвечать! Он уже не принадлежит себе.
Рыцарь медленно приподнялся.
– Подвергаются ли Нисетта и Сабина смертельной опасности?
Монжуа изгибался в страшных конвульсиях. Рыцарь взял две склянки, по одной в каждую руку. Эти склянки имели форму лейденских банок. Он приложил медную пробку одного флакона к голове Монжуа, а другого – к его сердцу. Монжуа испускал хриплые вздохи; судороги усиливались.
– Подвергаются ли Нисетта и Сабина смертельной опасности? – повторил Рыцарь. – Отвечай!
Губы Монжуа раскрылись.
– Отвечай! – повторил Рыцарь.
Монжуа боролся с собой, пытаясь не отвечать. Мускулы его лица сжимались в страшных конвульсиях. Рыцарь поднял обе руки надо лбом Монжуа.
– Отвечай! В опасности ли они?
– Нет.
– Стало быть, ты солгал?
– Да.
– Ты хотел меня обмануть, чтобы выкупить свою свободу?
– Да.
– Итак, Нисетта и Сабина не отравлены?
– Нет.
– Ты понимаешь, в каком состоянии ты находишься?
– Нет.
– Что ты чувствуешь?
– Сильную боль в голове.
– Чего бы ты хотел?
– Чтобы боль эта прекратилась.
Рыцарь и С. опять переглянулись.
– Вам всемогущество, – продолжал С., – а графу де Сен-Жермену бессмертие!
Раздалось громкое кукареканье. С. с живостью посмотрел на дверь и отпер ее. Фанфан-Тюльпан, стоя на пороге, подал ему письмо.
– От доктора Пейрони, – сказал он.
С. поспешно подал письмо Курятнику, который распечатал его.
– Этот человек сказал правду, – проговорил он, указывая на Монжуа, – Нисетта и Сабина не подвергаются никакой опасности – так утверждает Пейрони, а значит, мне остается только отомстить, – прибавил он с радостным трепетом, обращаясь к Монжуа. – Проснись! – приказал он хриплым го-