Она повиновалась.
– Где ты провела прошлую ночь?
– В домике графа де Суврэ, – отвечала Бриссо не колеблясь.
– На улице Сен-Клод?
– Да.
– Кто был за ужином?
– Д'Айян, де Лезен, Фиц-Джеймс, де Гонфлан, де Лаваль и де Шаролэ.
– А из женщин?
– Мадемуазель де Тутвиль, баронесса де Бревнан, Лекок и Феррати.
– Чем вы занимались за этим ужином?
– Чем всегда занимаются за ужином – забавлялись, – сказала Бриссо, к которой мало-помалу возвращалась ее обычная самоуверенность, – мужчины и женщины переоделись олимпийскими богами и богинями. Это было очень смешно.
– А ты что там делала?
– В начале ужина меня не было, я приехала после, по делу девочки…
– Какой девочки?
– Не знаю, должна ли я…
– Расскажи мне подробно все, что ты делала вчера вечером.
Бриссо, видимо, колебалась:
– Вы хотите, чтобы я сказала вам всю правду?
– Да!
– А если вы мне не поверите?
– Почему?
– Потому, что я сама себе не верю. То, что случилось, так странно!
– Что же? Говори скорее!
– Вы не причините мне зла, если я вам расскажу все?
– Клянусь, тебе нечего бояться!
– Вы не станете всем рассказывать, что узнали от меня, потому что это поссорит меня с моими друзьями, а я ими дорожу…
– Скажи мне все, и твое имя не будет упомянуто.
– И я получу тысячу луидоров?
– Да.
– Ну, будь вы Рыцарь Курятника, или сам черт, или начальник полиции – это мне все равно, – я вам верю, и вы узнаете все. Слушайте же: того, что случилось вчера, я не понимаю сама и вы также не поймете.
– Говори, но не обманывай! Помни, я всегда исполняю то, что обещаю.
– Я это знаю! Поэтому я так испугалась, когда увидела
вас.
– Говори, я слушаю.
– Вчера вечером был ужин у месье де Суврэ, как я вам уже сказала, – начала Бриссо. – Я ничего не знала об этом ужине и спокойно сидела дома перед камином, когда в полночь в мою парадную дверь сильно постучали. «Ступай отвори!» – закричала я Лолотте. Это моя камеристка. Она побежала и вернулась, говоря: «Тут лакей хочет говорить с вами».
– «От кого?» – «От графа де Суврэ». Я велела позвать лакея. Он пришел и подал мне письмо от графа, который писал, чтобы я сейчас же приехала «по известному делу». По известному-то да, но по какому же? У меня нет никаких дел с графом. «Верно, я ему зачем-то нужна», – подумала я. Внизу была карета. Я села, и меня привезли на улицу Сен-Клод. Меня повели в гостиную. Все сидели за столом в разных забавных костюмах; было очень весело. Эти милые господа все меня знают, а я знаю их еще лучше. Они часто поверяют мне свои секреты, и мы в очень хороших отношениях. Я думала, что они послали за мной, чтобы пригласить поужинать, и хотела сесть за стол, но граф де Суврэ встал и подошел ко мне. «Бриссо, – сказал он мне, – ты должна объяснить нам свою странную шутку.» Я с изумлением посмотрела на него. Он был одет Бахусом, с кистями винограда на голове. Я расхохоталась еще громче, полагая, что это его обычные шутки. «Отвечай же!» – сказал он мне. «Спрашивай других», – отвечала я. Но он рассердился, и Шароле также. Я увидела, что он говорит серьезно, и спросила: «О чем это вы говорите?» – «О немецкой княгине, которую ты велела привезти сюда». – «Я велела привезти сюда немецкую княгиню?» – «Ну да!» – «Когда это?» – «Сегодня вечером». Я опять подумала, что это шутка, и опять расхохоталась, но граф де Суврэ сказал: «Вот письмо, которое ты написала мне». Он подал мне бумагу. Я удивилась, поскольку не писала графу. Это письмо принесла ему женщина, которая сказала, что служит у меня. Письмо все еще при мне.