Дядя снова исчез за дверью кухни, оставив меня один на один с женщиной, которая уже однажды угрожала мне ножом. Что же она задумала на этот раз? Пропитала лист ядом или что-нибудь попроще?
– А где гарантия, что ты тоже не кукла? – задумчиво проговорила я, бросив одеяло с подушкой прямо на ступени.
– Что-о-о?! – Ив взвыла как ужаленная, вперив в меня злой взгляд. – Я кукла? Да сама ты кукла? Рыжая, мерзкая, бесстыжая дрянь! Кто дал тебе право уводить чужих мужчин?! – начала старую песню она, и я даже немного успокоилась, потому что ничего общего в агрессивном поведении проститутки с ненормальным дружелюбием Даны не было.
– Спокойно, девочки, – солнечно улыбаясь, заявил дядя, снова выходя к нам. На этот раз с подносом, на котором стояли два фужера с водой.
Откуда он их только взял, учитывая, что на полках шаром покати. Или я просто не знаю про потайные шкафы так же, как не знала о скрытых в шкафу ходах?
– Водичка вот, холодная. Выпейте, остыньте, а потом мирно все обсудите, – предложил он, протягивая гостье стакан.
И она, к моему удивлению, даже не подумала отказаться. Хотя лично я бы на ее месте в логове врага, коим она меня считала, ничего пить не стала.
– И правда сушняк, – чуть скривившись, проворчала Ивон, залпом осушила прозрачный сосуд и со стуком поставила его обратно на поднос. А спустя пару минут побелела и застыла, как ранее Дана.
– Невероятно, – выдохнула я, садясь на ступени рядом с брошенными постельными принадлежностями.
– Ожидаемо, – вытянув из руки очередной куклы заветный листок, вздохнул Лиам-Эдвард.
– Как он их зачаровывает-то? – сама не веря, что так просто это говорю, спросила я. – И почему они все пьют эту гадость?
– Потому что от «белого чая» невозможно отказаться. – Уверен, ты тоже попробовала, когда готовила его для Даны, – читая записку, ответил дядя. – А зачаровывает, если не ошибаюсь, конкретно он через секс.
– Обеих?! А… а как же я? – пробормотала испуганно. – Ведь я была его любовницей, невестой даже, и…
– На тебе мой оберег, Блэр, – вскинув голову, успокоил ведьмак. – И ты, судя по тому, что не превратилась в их подобие, его регулярно носишь, – а потом, вздохнув, сказал: – Прости, милая, но об этом мы поговорим позже. Обо всем поговорим, обещаю. Сейчас же… – и, протянув мне развернутый лист бумаги, закончил: – Надо спасать одну идиотку.
Вскочив на ноги, я за пару секунд сбежала вниз по лестнице и, подойдя к мужчине, выхватила из его рук записку.
«Ангел мой, – было написано там до боли знакомым убористым почерком, – если ты хочешь увидеться со своей мамочкой, приезжай по этому адресу. Одна!