– Я не ч-чудо, – почему-то начав заикаться, ответила ему. – Это ты чу-чудовище.
– За что ж ты меня так? – прищурился он, присев рядом на корточки.
С волос его стекала вода, бежала серебряными струйками по обнаженной коже, падала крупными холодными каплями на траву и… на меня. Совсем как в том кошмаре, что заставил проснуться в этот час и стать свидетельницей его ночного купания.
– Я все видела! – сорвалось с языка, потому что страх действовал не хуже сыворотки правды.
– И что же ты видела? – с интересом рассматривая меня, сидящую в траве, продолжил допытываться мужчина.
– Ты утонул, – перейдя с крика на шепот, сказала ему и крепче прижала к себе мужскую рубашку. – Я видела в окно, как ты вошел в воду, и все. Люди столько не могут находиться без воздуха, а ты… ты… кто ты такой, Индэвор Раш? – А потом едва слышно призналась: – Я тебя боюсь.
– Хм… – Сосед странно на меня взглянул, помолчал, после чего поднялся и, наклонившись, подал мне руку.
Я отшатнулась. Но мужчине это явно не понравилось: тяжело вздохнув, он выловил меня из травы и поставил на ноги. Потом, не давая раньше времени удрать, взял мою ладонь и прижал ее к своей груди со словами:
– Чувствуешь сердце?
Я неуверенно кивнула, завороженно глядя на его обнаженный торс. Пальцы сами слегка согнулись и надавили, словно я была кошкой, которая выпускает коготки, когда ее чешут за ушком. Непроизвольное движение смутило меня, но я поспешила оправдать себя поисками несуществующей чешуи.
– У утопленников оно не бьется, Блэр. Поверь.
Я верила, ощущая под рукой его прохладную кожу, твердые мышцы и гулкие удары сердца. Настоящего, живого… Какая же я все-таки дурочка! И надо было бы извиниться или скрасить неловкое происшествие шуткой, а я продолжала стоять напротив мужчины, накрыв рукой его мерно вздымающуюся грудь, и молчать. Он, впрочем, тоже. Тишина, в которой было слышно только наше участившееся дыхание, действовала гипнотически. И я, высвободив руку из-под его ладони, сама не зная почему, продолжила скользить подушечками пальцев по влажной коже от области сердца ниже.
– Блэр-р-р? – Голос Раша охрип, став похожим на звериный рык и… я словно очнулась.
Резко отдернула руку и спрятала ее за спину, будто нашкодивший ребенок. По жару, прилившему к щекам, поняла, что краснею, и порадовалась, что ночью все девушки, как и кошки, серы. А подняв голову и встретившись взглядом с соседом, дала себе мысленную затрещину за недостойное поведение и… неприличный вид.
Я ведь прибежала на пляж в его тонкой футболке, из белья же имелась только нижняя часть. Распущенные волосы и прижатая к груди мужская рубаха – вот и вся защита, что была у меня от голодного мужского взгляда, блуждающего по моей фигуре, лицу… губам. Невольно сглотнула, представив возможное развитие ситуации, и… отступила назад.