Медведь вваливается в галерею. Джефферсон с Кэт открывают огонь, грохот больно бьет по ушам. Я жму на спусковой крючок карабина, пока не раздается тихий щелчок. Кончились патроны.
Медведь скрывается в боковой арке, теперь нам его не видно. В голове гудит, но я отчетливо слышу хриплое дыхание – кажется, громадина подыхает. По полу с металлическим звяканьем танцуют стреляные гильзы, и наступает тишина.
– У меня пусто, – говорит Джефферсон и вынимает магазин из винтовки.
– Аналогично, – отвечает Грудастая.
Вдруг сбоку выскакивает медведь – на удивление быстро для такой туши, – кидается на решетку, выкручивает и грызет железные прутья. Морда злобно косит на нас, с желтых зубов длиной в палец капают слюна и кровь.
Питер стреляет из «глока», пули со свистом бьют по решетке, отсекают чудовищу ухо. Медведь ревет и протискивается сквозь прутья. Джефферсон выхватывает меч, делает взмах, но мохнатый кошмар одним рывком вваливается в нашу «клетку».
Джефферсон. Быстро сюда!
И выпихивает меня в дверь.
Мчим через комнаты с тканевыми стенами, с элегантной деревянной мебелью, с портретами кавалеров и дам в нижних юбках и корсетах. За спиной – грозный рык, лязг металла.
Наконец вбегаем в длинный зал, светлый, просторный. С потолка свисают пышные знамена. Посредине замерли на полном скаку конные рыцари в доспехах и с пиками в руках.
Джефферсон бросает взгляд по сторонам, подходит к облюбованной витрине и разбивает винтовкой стекло. Достает железный щит, вешает на руку. Выдергивает из ножен меч, который лежал рядом. Пифия по его примеру хватает длинный кинжал.
Значит, грабим выставку? Ладно, вооружимся для встречи с медведем. Питер находит длиннющий меч. Умник снимает со стены жуткое на вид копье, Кэт выбирает копье еще страшней, с крюком на конце – на такой еще мясо подвешивают. Я предпочитаю боевой топор, похожий на короткую алебарду.
Алебардой отец называл маму. Так что – салют, мамочка!
Из-за угла вразвалку выходит медведь. Встает на задние лапы, передние – огромные, квадратные – выставляет вперед. Голова возвышается на добрых три метра, глаза-бусинки блестят.
Умник заносит длинное металлическое копье и втыкает его чудищу в плечо. Медведь одним ударом смахивает орудие, древко раскалывается посередине. Умник, пошатнувшись, отступает и падает. Медведь нависает над ним, черные губы раздвигаются, обнажая страшные клыки. Но тут подскакивает Пифия и вонзает кинжал в мохнатую сгорбленную спину.
Взревев, медведь в ярости поворачивает назад и вгрызается Пифии в раненую руку. Он мотает головой; Пифию болтает из стороны в сторону, как тряпичную куклу; потом она вдруг взлетает в воздух, разбивает витрину с оружием, врезается в стену.