Основным «тайным оружием» академии был интенсивный месячный курс обучения с проживанием, благодаря которому во все аспекты жизни и поведения собаки вносились нужные коррективы. В самых сложных случаях собаку на этот срок полностью разлучали с хозяевами и домашним окружением, где сформировалось и закреплялось неправильное поведение. Если можно так выразиться, собаки проходили полную «перезагрузку»: их заново обучали хорошим манерам, общительности, послушанию и положительному взаимодействию с людьми.
Пройдя первичную диагностику и оценку, каждая собака получала личного тренера, который осуществлял за ней постоянный присмотр. Несколько дней такой тренер работал с собакой в одиночку, на постоянной основе, а затем вносил ее в общий график, чтобы собака каждый день работала с другим человеком. Таким образом собаке внушалось, что хорошие манеры должны относиться не только к избранным двуногим, но ко всем людям без исключения.
Однако это был не просто собачий тренировочный лагерь. Даже самые хорошо обученные псы на свете могут быть непоправимо испорчены владельцем, у которого недостает знаний или желания заниматься с питомцем. Поэтому хозяев тоже следовало обучать. Они приезжали раз в неделю и изучали основы дрессировки и анализа поведения животных. Им объясняли, как поддерживать и закреплять те навыки, которые получит в академии их пес. Месяц спустя и собака, и ее хозяева были готовы начать новую жизнь.
— Но ты же не можешь просто так туда прийти и попроситься на работу, — сказала Нэнси.
— Почему?
— А опыт? А резюме?
— Вот. — И я потрепал Лу за ушами.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты когда-нибудь видела более умного и воспитанного пса?
— Нет.
— А кто его учил?
— Ты и моя мама.
— Вот тебе и доказательство, что у меня есть потенциал. Если бы ты хотела нанять фотографа, ты бы первым делом смотрела его портфолио, верно?
— И это Лу? — спросила она.
— Да. Он доказывает, что я могу обучать собак. Если ребенка привели в класс в наручниках, а выходит он оттуда с дипломом, значит, учитель чего-то стоит, так?
— Как в тюрьме?
— Я серьезно.
— Если серьезно, то ты, конечно, умница. Но и он тоже. Так сколько в этом твоей заслуги, а сколько его?
— Вот это я и хочу выяснить.
На подъездах к Академии собаководства создавалось впечатление, что ты попал на территорию монастыря. За высокой кирпичной стеной и пустующей будкой охранника раскинулась территория площадью в добрых двенадцать акров, с зелеными лужайками, обсаженными кипарисами и лиственницами. Я разглядел огороженные площадки для занятий, для выгула, домики для проживания. Здесь было очень тихо и спокойно.