Настенька подружку жалела, таскала ей из дому еду – в доме Яна было шаром покати, все добро хозяин давно сволок в кабак, и Аленка держалась лишь тем, что давали ей добрые люди за разную работу. Ян же отбирал у дочери и те крохи, которые ей удавалось добыть.
– Ян-Янка! Пьянка да гулянка! – дразнили пьяницу дети, бегая за ним по деревенским улицам. Они швыряли в Яна коровьи лепешки, терпко пахнущие, залепляющие лицо, оставляющие неотстирываемые пятна на домотканой рубахе и полосатых штанах. Ян лишь лениво отмахивался, а на комки навоза и вовсе не обращал внимания – ему не привыкать было спать в канавах, куда стекали помои со всей деревни, и вонь казалась ему нормой, в то время как цветочный аромат мог вызвать удивление. Вместо того чтобы гоняться за озорниками, как это делали другие пьяные, он прямиком шел домой, чтобы гонять дьявола из родной дочери с помощью веревки, а в последнее время и специальной палки, которую не поленился вырезать из прочной дубовой ветви.
– Батюшка, да разве ж можно так? – спрашивала Настенька у отца. – Разве ничего нельзя сделать?
Но священник лишь вздыхал да оглаживал густую бороду, ссылался на Притчи Соломона и однажды даже почитал Настеньке из Ветхого Завета то место, где сказано было: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его». Настенька не поверила, что Бог может быть таким суровым и позволять подобные вещи, сама потихоньку стащила толстую книгу, пахнущую строгим торжеством – сыростью и мышами, забралась с ней на чердак, подальше от батюшки, почитала ее, освещая желтые страницы лучиной, и вычитала по складам, что Бог бывает еще более суров и требует от Своих приверженцев такой же суровости и строгости в исполнении обрядов и повелений, и малейшее нарушение приказов и пожеланий Господа карается быстро и страшно.
– Почему же тогда Бог не покарал Яна, когда он убил жену? – задумалась Настенька. – Сказано же: «Не убий», убийство ведь смертный грех.
Порассуждав сама с собой, Настенька пришла к выводу, что Ян остался безнаказанным потому, что Кшыстина умерла не тогда, когда он ее бил, а потом, как бы своей смертью. А за побои Господь еще накажет пьяницу, но битье жены не относится к смертным грехам, поэтому наказание отложено. А значит, в спасении Аленки не приходится рассчитывать на Бога, и нужно делать что-то самой.
И однажды, когда Ян в очередной раз обламывал палку об Аленкины бока, Настенька бросилась на него с ухватом, ударила прямо в грудь, отбросила пьяницу от подруги. Но куда ей было против взрослого мужика! Ян поднялся, усмехнулся нехорошо да и начал бить Настеньку заодно с дочерью. Едва ей удалось вырваться. А когда, утирая слезы и кровь, прибежала домой, отец, выслушав о произошедшем, несколько раз вытянул Настеньку по заду хворостиной, прежде чем позволил матери смазать целебным бальзамом раны.