Огромный полип стал последним учеником Мастера по весьма тривиальной причине: он был бессмертен. Миллиарды индивидуальных клеток, из которых состояло его тело, естественно, умирали, но прежде чем этому произойти, они воспроизводили себе подобных. Через длительные интервалы чудище распадалось на мириады клеток, которые начинали жить автономно и размножались делением, если окружающая среда оказывалась для них подходящей. В такие периоды полип уже не существовал как разумное существо-единство. В должное время какая-то загадочная биологическая сила снова собирала вместе рассеянные компоненты огромного тела и полип начинал новый цикл существования.
Вера в «Великих» на ее поздних стадиях стала отождествляться с поклонением Семи Солнцам. «Великие» упрямо отказывались появляться, и были сделаны попытки послать сигналы на их далекую родину. Уже и в незапамятные времена эта сигнализация стала всего лишь бессмысленным ритуалом, а теперь ею занималось животное, да еще робот, не умевший забывать.
…Когда непостижимо древний голос затих в спокойном воздухе, Олвин понял, что охвачен жалостью. Преданность не к месту, верность, от которой никому не было никакого проку, в то время, как многочисленные солнца и планеты рождались и умирали… — он никогда не поверил бы такой истории, если бы непреложные свидетельства в ее пользу не находились у него перед глазами. Собственное невежество сильнее, чем когда-либо прежде, опечалило его. На некоторое время для него высветили крохотный кусочек прошлого, но теперь тьма снова сомкнулась.
История Вселенной должна состоять из массы таких вот несвязанных ниточек, и никто не мог бы сказать, какая из них важна, а какая — тривиальна. Фантастическая легенда о Мастере и «Великих» была, по-видимому, просто еще одной из бесчисленных легенд, которые каким-то странным образом сохранились с Начала. И все же само существование огромного полипа и каменно молчаливого робота не позволяло Олвину отбросить всю эту историю как просто волшебную сказку, построенную на самообмане и чистом безумии.
Его интересовала связь между роботом и полипом, между этими двумя сущностями, которые, отличаясь друг от друга по всем статьям, на протяжении целых эпох поддерживали свое невероятное партнерство. Почему-то ему верилось, что из этих двоих робот был более важен. Он был наперсником Мастера и, должно быть, до сих пор хранил все его секреты.
Олвин кинул взгляд на таинственную машину, которая по-прежнему пристально его разглядывала.
— Почему твой робот не хочет с нами разговаривать? — обратился он к полипу, когда Хилвар на какую-то секунду замешкался с очередным вопросом. В ответ он услышал именно то, что почти ожидал услышать: