Клинком - по стволу автомата, по доспехам, по рукояти железного цепа, если кто успел за него взяться. Не думать об исходе схватки, о собственных иссякающих силах, о жизни...
И пусть ты чувствуешь горячий удар пули или шипастого шара - но и этот, в черном, тоже рухнул.
Никто и никогда не видал такого. Неоднократно простреленные навылет, врывались воины Махайры в ряды противника. И каждый, прежде чем свалиться самому, прихватывал с собой нескольких врагов.
Отсечена рука? Перехвати меч в другую (а срубленная кисть, застывая в мертвой хватке, все еще держится на эфесе) и продолжай рубиться. Настиг тебя вражеский удар? Что ж, подтяни к себе последним живым усилием того, кто сразил тебя, до рукояти погружая железо в собственное тело. А подтянув, вонзи уже в его тело зубы, кинжал или пальцы костенеющих рук...
И сталь одолела огонь и свинец... Потому что в тесноте сшибки мало толку было от автоматов. Потому что такого боя Крагеры не ждали.
И не выдержали его.
Возможно, они обратились бы в бегство, как это сделал первый отряд. Но вскоре уже почти что некому было бежать. А главное - им не дали такой возможности.
Но не бойцы Стража Границ отняли у них эту возможность...
...Это рядовым Крагерам было непросто открыть огонь по соплеменникам. Вождь же их не медлил ни минуты.
И окружение его, из третьего отряда, ни минуты не медлило, когда вождь отдал приказ. Слишком наглядна была судьба того, кто даже не ослушался, а всего лишь промедлил, - и вот его обезглавленное тело остывает на снегу.
Разом, в десяток глоток, взревели бомбарды. Им вторил треск автоматных очередей.
...Именно в эти минуты Катана остановился, прислушиваясь к артиллерийскому гулу. А потом остановил свой отряд.
Огненный смерч прошелся поперек долины - с запасом, во всю ширину. И с таким же запасом облако смерти накрыло живых и убитых, своих и чужих, меченосцев и автоматчиков...
Только при первых взрывах отбросил Страж Границ свою махайру и взялся за автомат, висевший у него поперек груди.
Двадцать четыре патрона было в обойме - ровно две дюжины. Только наполовину он успел опустошить ее, целясь в сторону третьего из отрядов. И всего лишь дважды промахнулся. Упал десяток врагов.
Но еще раньше, чем затвор, лязгнув, выплюнул двенадцатую гильзу, черное одеяло смерти покрыло глаза Махайры. И выпал из его рук автомат.
А снаряды еще долго рвались на месте схватки, и долго стреляли по этому месту автоматчики, не оставляя кому-либо шансов уцелеть...
"...Все это видели лучники на холме. Но слишком далеко были от них бомбардиры.