При виде вольера и дюжины крепких гончих, бродящих на свободе, Малица вновь забыла, как дышать. Радовало, что мужчины живы. Недаром преподаватель ел свой хлеб!
Жестом приказав остальным не двигаться, ректор смело шагнул к гончим, посвистал и похлопал по бедру. Те навострили уши и в два прыжка оказались рядом. Саламандра думала — разорвут, но гончие начали ласкаться. Одна положила лапы на плечи лорду и принялась лизать ему лицо. Другие, ревнуя, лаяли и терлись о брюки.
— Стоять! — крикнул ректор.
Призрачные гончие мгновенно замерли, только горящие глаза пристально смотрели на лорда.
— Я что говорил? — хмурился ректор. — Не трогать. Я говорил: не трогать! — Голос его повысился до крика.
И тут лорд сделал невозможное, по мнению Малицы, — ударил вожака по уху. Тот заскулил и осел на задние лапы, закрыв морду лапами.
— Я очень недоволен, — продолжал ректор. — Вернулись в вольер, и ни звука! Только ночью и только на нарушителей. Ясно?
Гончие закивали. Саламандра могла поручиться: они понимали слова лорда. Невероятно! Покорно, друг за другом, псы, поджав хвосты, побрели обратно в вольер.
Лорд вывел демонолога и Кристофа, задал гончим еды и замкнул контур.
— Ничего доверить нельзя! — недовольно пробурчал он. — Учтите, Нойр, это в первый и последний раз, когда я вам помогаю, дальше сами. И повторите правила общения с дикими зверьми, вы преступно беспечны. А вам, — лорд развернулся на каблуках к преподавателю демонологии, — строгий выговор. Пустили мальчишку одного!
Полыхнул портал, и ректор скрылся в нем, не проронив больше ни слова.
— Да-а! — междометием выразил общее мнение преподаватель боевых дисциплин. — Призрачную гончую — и по ушам!
— Ему можно, — авторитетно заявил проректор и таинственно улыбнулся в усы. — Лорд ти Онеш привык общаться с такими.
Все взгляды тут же обратились на Нэйла тер Лиса, но тот не проронил больше ни слова. Знал что-то о ректоре и скрывал.
Преподаватели разошлись. Гончие тоже. Остались только Малица и Кристоф. Последний привалился к сарайчику и тяжело дышал. Ворот рубашки стал тесен, и юноша расстегнул его до середины груди.
— Они тебя не цапнули? — заботливо спросила саламандра, подошла и присела рядом с другом на корточки.
Кристоф неопределенно замычал. Он напоминал зомби: так же отливал зеленцой, только дышал.
Наконец юноша отмер, встрепенулся и начал ругать себя. Мол, какой из него демонолог, если он поддался панике. Малица, как могла, успокаивала его, но Кристоф не слушал. Потом, правда, нахмурился и спросил:
— А с тобой что случилось? Отчего ректор так ругался?