Я оглядел квартиру. В ней не прибирались по меньшей мере неделю.
На кресле и на полу около дивана лежали кучи газет. По всей комнате на различных предметах мебели стояло с полдюжины пустых стаканов. Штора была опущена, и единственное освещение исходило от лампы в углу. Мне пришлось согласиться с миссис Фишер. Это была именно помойная яма. Но, в конце концов, я пришел сюда не для того, чтобы разрекламировать это жилище в журнале «Идеальный дом».
— Не возражаете, если я присяду? — спросил я.
Она снова равнодушно пожала плечами: я мог бы смотреть на это целый день, однако она все же пригласила:
— Ну, садитесь.
Я опустился на диван, и пружины жалобно застонали. По звяканью стекла я понял, что если и неправда, будто слоны идут умирать в одно и то же место, то пустые бутылки уж точно заканчивают свой путь под диваном. Те самые бутылки, из которых наполнялись уставившие комнату стаканы, обретя место последнего успокоения именно здесь. Я закурил сигарету.
Она глотнула из своего стакана.
— С чего бы это после всех вопросов, на которые я отвечаю с прошлого вечера, прислали еще и тебя? Неужели вам, фараонам, нечем больше заняться?
— Я в некотором роде особенный фараон, — скромно сказал я. — Не простой.
Она фыркнула, подошла к стоявшему напротив креслу и опустилась в него.
— Особенный?!
Она снова фыркнула и положила одну ногу на другую, отчего юбка задралась выше колен. Без особого энтузиазма она попыталась одернуть ее и наконец оставила эти попытки.
— Так начинайте задавать вопросы, — поторопила она меня. — Вы получите ровно столько же информации, сколько все остальные.
Я медленно выпустил дым.
— Кому понадобилось убить Хэнка? — спокойно спросил я.
— Про это я уже рассказывала, — кивнула она. — Попробуйте какую-нибудь другую категорию вопросов для большей отдачи.
— Хэнк был техником в «Юнайтед уорлд», правильно?
— Об этом меня тоже уже спрашивали.
— Он знал парня по имени Бакстер? Джо Бакстер?
— Откуда мне знать? Хэнк знал многих парней… И девочек.
Вид у нее был слегка тоскующий, и она залила тоску еще одним глотком бурбона. Я заметил, что она пила спиртное неразбавленным и не вздрагивала, когда оно проходило по ее горлу.
— Вам это не нравилось? — спросил я. — Я имею в виду девочек?
— Ошибаетесь, фараон! — огрызнулась она. — Хэнк шел своей дорогой, а я — своей. Он не лез ко мне в душу, а я не лезла к нему в постель!
— Как удобно, — пробормотал я. — Могло ли случиться так, что Хэнка убрали за то, что он спал с кем попало?
— Об этом тоже уже спрашивали другие фараоны. Слушай, приятель! Что все-таки в тебе такое особенное? Кроме того, что ты уже опоздал на сутки?