– Ослабь цепь!
Мишель исчез, и цепь ослабла. Тогда я понял, что тяжелый валун был ему нужен, чтобы контролировать мое падение в расселину. Несомненно, он прокатывал его по звеньям цепи, и, таким образом, я не расшибся о карниз. Кончиками пальцев я зацепил мешок и подтянул к себе. Ветер свистел в дыре. В жизни не видел я такого ужасного места.
– Я взял мешок. А теперь подними меня.
– Сначала скажи, что там внутри.
Вдобавок к тому, что я совсем заледенел, мне еще приходилось перекрикивать свист ветра, в то время как Мишель говорил нормальным голосом. Я подышал на застывшие пальцы и развязал двойной узел. Стараясь держать мешок так, чтобы Мишелю не было видно, я чуть раздвинул полиэтилен.
Стиснув зубы, я быстро заглянул внутрь. О господи… Фарид…
Подавленный, я снова завязал узлы.
– Ну и?.. Что там такое?
Я накрепко привязал мешок к правой лодыжке:
– Если хочешь узнать, сначала подними меня.
Ветер обжигал мне уши и пробирал до костей. Я отважился заглянуть вниз. В чрево вселенной. Там ничего не было. И тут я почувствовал за спиной какое-то движение. Быстро обернувшись, я увидел совсем близко от себя беловатое существо без глаз, длиной сантиметров двадцать, с липкими лапками, похожими на носки лыж. Это была саламандра. Она мне напомнила личинку гигантской ящерицы, и она явно меня рассматривала. Вдруг она повернулась и быстро-быстро принялась молотить по воздуху хвостом. В углублении скалы я с трудом различил кучку прозрачных шариков. Яйца. Отважная самка защищала свою кладку и свою территорию.
Так вот что за движения я раньше замечал на скале. Это была она, саламандра.
Получалось, что пропасть жила своей жизнью и нашептывала нам свои секреты. Пауки, саламандры, хрупкие нити плесени, которые возникали и множились на мокрых полотенцах. Сколько же еще невидимых существ гнездится в этой расселине?
Внезапно моя цепь натянулась, и я быстро перехватил ее свободной рукой. Теперь мне было не до рассуждений, я надеялся только на то, что Мишель найдет способ меня вытащить.
Саламандра осталась в своем ирреальном мире, а я потихоньку начал двигаться наверх, при каждом рывке набирая сантиметров пятьдесят высоты и долго оставаясь на одном уровне между рывками. Думаю, Мишель использовал валун для блокировки цепи, и это давало ему возможность передохнуть. Мышцы у меня одеревенели, кисти рук жгло как огнем. Не знаю, сколько времени я продержался, прежде чем сдаться на волю силы тяжести. Свет стал ярче, сверху послышались звуки. Наконец показался край расселины. Я уцепился за него исцарапанными пальцами, подтянулся и вместе с последним рывком оказался на четвереньках, задыхаясь и упершись ладонями в землю. Слева от меня распростерся бесчувственный Фарид, у него на виске вспухла огромная гематома. Когда я поднял глаза, надо мной стоял Мишель, подняв над головой кастрюлю.