Ее смех был таким искренним и заразительным, что Гамаш поймал себя на том, что и сам рассмеялся.
— Теперь я готовлю чай. Они называют меня чайной дамой. Чаю?
— Merci, madame, это будет очень мило.
— Я скажу Марку и Доминик, что вы пришли. Я полагаю, речь пойдет о том несчастном в бистро?
— Да.
В голосе ее слышалось сочувствие, но не озабоченность. Словно это не имело к ней ни малейшего отношения. И Гамаш поймал себя на том, что ему хочется, чтобы так оно и было.
В ожидании он оглядел комнату, подошел к окну во всю высоту стены — сквозь него лилось солнце. Комната была удобно обставлена диванами и креслами, которые так и приглашали погрузиться в них. Они были обтянуты дорогой тканью, придававшей им современный вид. У камина стояли два кресла с подставками под ноги. Здесь прекрасно уживались старый и новый миры. Тот, кто декорировал эту комнату, явно был не лишен вкуса.
На окнах висели раздвинутые шелковые занавеси, доходящие до самого паркетного пола. Гамаш подозревал, что занавеси почти никогда не закрывались — зачем отказываться от такого вида из окна.
Вид был захватывающий. С этого места на вершине холма открывалась вся долина. Гамаш видел речку Белла-Беллу, которая петляла по деревне, потом огибала гору, направляясь к следующей долине. Деревья на вершине горы меняли цвет — там осень уже наступила. Скоро красные, каштановые и тыквенно-оранжевые цвета спустятся по склону, и весь лес заполыхает пожаром цвета. И какое же прекрасное место здесь, на холме, откуда можно видеть все это. И не только это.
Стоя у окна, он видел идущих по деревне Рут и Розу — старая поэтесса швыряла в других птиц то ли зачерствевшие бобы, то ли камушки. Он видел, как Мирна работает в огороде Клары, видел, как агент Лакост идет через каменный мостик к их импровизированному штабу в здании старого вокзала. Вот она остановилась на мосту и уставилась на неторопливую воду. Интересно, о чем она думает? Она постояла немного и двинулась дальше. Другие жители были заняты своими делами, работали в своих огородах или сидели на террасах, читали газету, попивали кофе.
Отсюда было видно все. Включая и бистро.
* * *
Агент Поль Морен пришел раньше Лакост и ждал ее перед зданием вокзала, делая записи в блокноте.
— Вчера вечером я размышлял о том, что случилось, — сказал он, пока она открывала дверь, затем направился следом за ней в холодную темную комнату, где она включила свет и прошла к своему столу. — Мне кажется, убийца должен был включить свет в бистро. Я пытался пройти по своему дому сегодня в два часа ночи, но это невозможно. Темнота полная. В городе с улицы проникает свет уличных фонарей, но здесь ничего такого нет. Как он мог знать, кого убивает?