Виктория собралась с силами, сбросила с себя платье и надела верховой костюм. Если она останется в этом доме еще хоть минуту, то сойдет с ума. На Чарльза она не может кричать: если он сойдет в могилу, это останется на ее совести. А Джейсон – он должен вернуться к ночи. Она наверняка вонзила бы ему в сердце нож, если бы увидела его сейчас.
Виктория набросила на себя белую шерстяную накидку и сбежала вниз по ступенькам.
– Виктория, постойте! – крикнул Чарльз, когда она мчалась через коридор в заднюю часть дома.
Виктория резко развернулась, дрожа всем телом.
– Оставьте меня! – крикнула она, пятясь. – Я уезжаю в Клермонт. Хватит вам того, что вы натворили!
– О'Мэлли! – отчаянно рявкнул Чарльз, когда она выбежала через черный ход.
– Да, ваша светлость?
– Ты, конечно, подслушал, что произошло в гостиной…
О'Мэлли, которому подслушивание было присуще по натуре, мрачно кивнул, даже не пытаясь отрицать это.
– Ты ездишь верхом?
– Да, но…
– Поезжай за ней, – торопливо сказал Чарльз. – Не знаю, поедет ли она в коляске или верхом, но поезжай за ней. Она хорошо к тебе относится и прислушается к твоим словам.
– Ее милость сейчас не в настроении слушать кого-нибудь, и, пожалуй, ее можно понять.
– Не важно, черт подери! Если она не захочет вернуться, то хотя бы проводи ее до Клермонта и убедись, что она благополучно добралась туда и находится в безопасности. Клермонт отсюда в пятнадцати милях к югу, по дороге вдоль реки.
– А если она поедет в Лондон и попытается бежать с американцем?
Чарльз почесал в затылке, затем энергично затряс головой:
– Нет! Если бы она решилась на это, то уехала бы с ним сейчас.
– Но я не умею так хорошо ездить верхом, как леди Виктория.
– В темноте она не будет гнать коня. А теперь беги в конюшню и действуй!
Виктория уже неслась галопом на Матадоре, и Волк бежал рядом, когда О'Мэлли еще только мчался к конюшне.
– Подождите, пожалуйста! – крикнул он, но она, казалось, не слышала. Низко наклонившись к шее могучего коня, она гнала его так, будто за ней гонится дьявол. – Седлай самую быструю лошадь, которая у нас есть, и поскорее! – приказал О'Мэлли груму, взглядом провожая колыхавшуюся на ветру белую накидку, исчезающую за поворотом извилистой аллеи.
Матадор успел не то что проскакать, а буквально пролететь целых три мили, звонко щелкая копытами по покрытой щебнем дороге, когда Виктории пришлось замедлить темп – из-за Волка. Верный пес старался не отставать, но в конце концов рухнул в изнеможении. Она подождала, пока он отдышится, и уже собиралась сломя голову нестись дальше, как вдруг услыхала позади топот копыт и едва доносившийся крик.