Тем временем мистер Паффет, прочистив кухонную трубу сверху и поучаствовав в разведении огня, забрал свою плату и пошел домой, рассыпавшись в любезностях и благодарностях. Наконец, мисс Твиттертон, в слезах, но польщенная, была доставлена Бантером на машине в Пэгфорд. Ее велосипед при этом восседал на заднем сиденье, “высоко и у всех на виду”[163]. Гарриет проводила мисс Твиттертон и вернулась в гостиную, где ее господин и повелитель мрачно строил карточный домик из засаленной старой колоды, которую откопал на этажерке.
– Ну вот! – с наигранной радостью сказала Гарриет. – Все ушли. Наконец-то мы одни.
– Какое блаженство, – мрачно отозвался он.
– Да, я бы больше не вынесла. А ты?
– Тоже нет… И сейчас-то невыносимо.
Слова его не прозвучали грубо, в них слышались усталость и беспомощность.
– Я не хотела, – сказала Гарриет.
Он ничего не ответил, поглощенный пристраиванием четвертого этажа к своей конструкции. Гарриет немного за ним понаблюдала, а потом решила, что его лучше оставить в покое, и ушла наверх за бумагой и ручкой. Не мешало бы черкнуть несколько строк вдовствующей герцогине.
Проходя через гардеробную Питера, она увидела, что в ней изрядно потрудились. На окнах появились занавески, на полу – ковры, кровать была застелена. Гарриет задумалась на мгновение, значит ли это что-нибудь и что именно. В ее собственной комнате не осталось следов краткого пребывания мисс Твиттертон – одеяло вытрясено, подушки взбиты, грелка убрана, беспорядка на умывальном и туалетном столиках как не бывало. Дверцы и ящики, которые открывал Кирк, были закрыты, на подоконнике стояла ваза с хризантемами. Бантер прошелся по всему дому как паровой каток, разглаживая следы волнений. Она взяла то, что хотела, и вернулась вниз. Карточный домик уже насчитывал шесть этажей. При звуке ее шагов Питер вздрогнул, рука его сделала неловкое движение, и все хрупкое строение рухнуло. Он что-то пробормотал и упрямо начал его восстанавливать.
Гарриет посмотрела на часы. Было почти пять, самое время выпить чаю. Она уговорила миссис Раддл поставить чайник и накрыть на стол – скоро все будет готово. Затем села на диван и принялась за письмо. Герцогиня, вероятно, ожидает совсем не таких новостей, но крайне необходимо написать ей о случившемся, пока история не попала в заголовки лондонских газет. Кроме того, Гарриет хотела кое о чем ей рассказать – то, что рассказала бы в любом случае. Она закончила первую страницу и подняла глаза. Питер нахмурился; домик, вновь поднявшийся почти до пятого этажа, выглядел так, будто вот-вот снова рассыплется. Она невольно рассмеялась.