– Что смешного? – спросил Питер. Шатающиеся карты немедленно расползлись, и он раздраженно обругал их. Вдруг его лицо разгладилось, и уголок рта поднялся в знакомой полуулыбке.
– У всего есть комическая сторона, – извиняющимся тоном сказала Гарриет. – Так не похоже на свадьбу.
– Истинно так, господи! – печально подтвердил Питер. Он встал и подошел к ней. – Мне кажется, – проговорил он отстраненно и неуверенно, – что я веду себя как деревенщина.
– Правда? На это я могу только сказать, что ты весьма смутно представляешь себе деревенщину. То есть вообще не знаешь, что это такое.
Ее насмешка его не утешила.
– Я не рассчитывал, что все так получится, – сбивчиво пояснил он.
– Псих мой ненаглядный…
– Я хотел, чтобы у тебя все было чудесно.
Она ждала, пока он сам найдет ответ, что и произошло с обезоруживающей скоростью.
– Думаю, это тщеславие. Возьми перо и запиши[164]. “Его светлость испытывает крайний упадок духа по причине необъяснимой неспособности подчинить Провидение собственным планам”.
– Так твоей маме и передать?
– Ты ей пишешь? Боже мой, я совсем забыл, но очень рад, что ты помнишь. Бедная моя старушка, все это ее очень расстроит. Она крепко вбила себе в голову, что для ее светлоголового мальчика брак означает безмятежный рай от века до века, аминь[165]. Удивительно, как мало собственная матушка может о тебе знать.
– Твоя матушка – самая разумная женщина, какую я встречала. Она гораздо лучше тебя разбирается в жизни.
– Правда?
– Да, конечно. Кстати, ты не настаиваешь на праве мужа читать письма жены?
– Нет-нет, боже упаси! – в ужасе воскликнул Питер.
– Рада слышать. А то тебе могло не поздоровиться. Вот и Бантер возвращается, можно будет попить чаю. Миссис Раддл в таком возбуждении, что, наверное, вскипятила молоко и посыпала чаем сэндвичи. Надо было все время стоять над ней.
– Пошли к черту миссис Раддл!
– С удовольствием… но думаю, этим уже занялся Бантер.
Стремительное появление миссис Раддл с чайным подносом подтвердило эту гипотезу.
– Вот, – сказала миссис Раддл, с грохотом ставя свою ношу на маленький столик перед камином, – давно бы уже чай подала, кабы не полицейский из Броксфорда, который ворвался, как раз как я тосты жарила. У меня душа в пятки, уж думала, стряслось чего. Но это просто повестки от коронера. Целая пачка у него была. Вот ваша.
– Ах да, – сказал Питер, ломая печать. – Быстро они. “Получатель, лорд Питер Гибель Бредон Уимзи, согласно ордеру с собственноручной подписью и печатью Джона Перкинса…” – спасибо, миссис Раддл, можете не ждать.
– Это Перкинс, который юрист, – объяснила миссис Раддл. – Очень приятный джентльмен, говорят, хотя сама я его толком не видела.