– Я припоминаю, что она была сельской учительницей где-то под Броксфордом.
– Тогда все понятно. Мисс Твиттертон спускается. В этот момент мы встаем, застегиваем пояс старого кожаного пальто, хватаем мягкую мужскую шляпу и немедленно отбываем.
– Вот ключи. – Запыхавшаяся мисс Твиттертон появилась в дверях со второй свечой. – Большой от задней двери, но она на засове. Маленький – от передней двери, там фирменный противовзломный замок, его трудно открыть, если не знать, как он работает. Может быть, мне все-таки поехать и показать вам.
– Нет-нет, мисс Твиттертон, я прекрасно знаю эти замки. Правда. Большое вам спасибо. Спокойной ночи. И наши искренние извинения.
– Это я должна извиниться за дядю. Совершенно не понимаю, почему он обошелся с вами так бесцеремонно. Я очень надеюсь, что в доме все в порядке. А то миссис Раддл не слишком сообразительна.
Гарриет заверила мисс Твиттертон, что Бантер обо всем позаботится, и им наконец-то удалось вырваться. На обратном пути не произошло ничего примечательного, если не считать заявления Питера, что “незабываемое” – самый точный эпитет для пастернакового вина мисс Твиттертон, и уж если в брачную ночь человека непременно должно тошнить, то можно было бы с тем же успехом провести ее на пароме Саутгемптон – Гавр.
К Бантеру и миссис Раддл тем временем присоединился запоздавший Берт (в штанах, но без ружья), но даже с такой поддержкой миссис Раддл выглядела заметно присмиревшей. Когда дверь открыли и Бантер достал электрический фонарик, все вошли в широкий каменный коридор, наполненный запахом сухой гнили и пива. Дверь справа вела в низкую, широкую, вымощенную камнем кухню с почерневшими от времени балками и необъятной старинной плитой, которая расположилась под огромным дымоходом, чистая и нарядная. В побеленном очаге стояла маленькая керосиновая плитка, а перед ним – кресло с продавленным от времени и употребления сиденьем. На сосновом столе красовались остатки двух вареных яиц, зачерствевшая горбушка и кусок сыра, а также чашка из-под какао и наполовину сгоревшая свеча в подсвечнике, предназначавшаяся для спальни.
– Ну вот! – воскликнула миссис Раддл. – Нет бы мистер Ноукс меня предупредил и я бы все убрала. Это небось евойный ужин, поел и уехал на десятичасовом автобусе. Но я ничего не знала, и ключей у меня нет, так что сами понимаете. Но теперь, м’леди, раз уж мы сюда вошли, я за минутку управлюсь. Мистер Ноукс завсегда ел здесь, но вам будет уютнее в гостиной, м’леди, вот сюда, здесь повеселее, так сказать, и мебель красивая, взгляните, м’лорд.