Причем вот тут, пунктом выше, указано, что первую пробную партию ЛБВ в
количестве трех штук они у нас выкупают. По смешной цене.
– Вам что, цена не нравится? – взвился Исаев. – Но простите, уважаемая
госпожа Трофимова, это уже не ваша компетенция! Вопросы ценовой политики, как
вам это может быть ни неприятно, решаются здесь без вас, да.
Обиделся, надо же.
– Викентий Витальевич, смешная цена в данном случае меня не волнует.
Поверьте, я не покушаюсь на вашу прерогативу и критиковать вас не собираюсь.
Вы вдумайтесь в другое. Зачем им вообще это уточнение?
– Вы что же, полагаете, что наши новые партнеры задумали нас обокрасть?
Что они собираются препарировать купленные у нас лампы, дабы разработать
свою техническую документацию и самим зарегистрировать изобретение? А что,
разве ваш любезный патентный отдел не защитил нас от подобного рода
посягательств? Отчего вы так разволновались?
– Я полагаю, что им не понадобится тратить свои деньги и время на
регистрацию собственного патента, уважаемый Викентий Витальевич. Потому что,
препарировав наши лампы, они смогут в дальнейшем выпускать под нашей же
маркой свой контрафакт. Гипотетически, – холодно произнесла Алина. – И тогда
мы с вами сделаемся лишним звеном между готовым продуктом и вашими
любезными китайцами. Как вам такой вариант?
Исаев примолк. Ему не понравился ход мысли юрисконсульта. Это грозило
ему объяснениями с генеральным и новым витком переговоров с зеленоградскими
парнями. А вдруг она права? Теперь еще и генеральному, небось, доложит.
Конечно же, доложит.
Финдиректор барабанил пальцами по столу. Алина молчала, возвышаясь
напротив. Она не любила рассиживаться в этом кабинете. Пауза затянулась.
Алине это надоело.
– А как они сами объяснили это примечание? Какие доводы привели?
«Издевается, зараза», – с тоской подумал Исаев, мрачно глядя в стол. Он на
это примечание даже внимания не обратил.
Алина все поняла правильно.
– Хотя, возможно, я перестраховываюсь. А что за фирма, какие о ней
отзывы? Что Павленко говорит?
Константин Павленко был замдиректора по кадрам и имел в мире
московских кадровиков широчайшие знакомства. При желании, просто набрав
нужный номер, он мог выяснить не только истинный портрет соискателя, но и
многое другое, что имеет отношение уже не к сотрудникам, а к самим
предприятиям. Говорят, он создал свой собственный «черный список» фирм и их
первых лиц, потерявших на чем-либо честное имя, даже вел рейтинг, пополнял его
и вообще относился к сбору подобной информации как к своей дорогой и любимой
коллекции. Азартная, увлекающаяся натура.