18+, или Последний аргумент (Тополь) - страница 46

«Нет сомнений, что он (президент) намеренно выхолащивает армию и увольняет всех, кто не согласен с ним».


Отставной армейский генерал-лейтенант William G. Jerry Boykin:

«За последние годы беспрецедентное количество четырехзвездочных генералов было освобождено от своих обязанностей, и далеко не всегда они были освобождены за дело».


Отставной капитан ВМС Joseph John:

«Я полагаю, что более чем 137 офицеров вынудили уйти в отставку из-за несоответствия их взглядов…»


Сотрудник Пентагона, пожелавший остаться анонимом, потому что он не уполномочен говорить по этому вопросу, сказал, что даже молодым офицерам приказано не говорить об Обаме и политике Белого дома и держать рот на замке, если они хотят сохранить свою работу. Теперь это правило.

«Круто», – подумала Валенсия. Она была отличницей в «Розарии № А08» и за свои успехи получила там не только спаренные шарики с гравировкой «Final Argument». Из рассказов опытных наставниц она хорошо запомнила, что любой правитель меняет руководство армии только в двух случаях – когда армия готовит государственный переворот или когда сам правитель готовит эту армию к государственному перевороту. Выходит, если через два года Обама не выиграет очередные президентские выборы, у него в запасе будет план «Б». Интересно, сколько генерал Серпухов заплатил бы за такую информацию? Но какое это имеет отношение к Марку? Почему он напился из-за того, что Обама уволил сотню генералов? Впрочем, вот еще одна страница с припиской:

«Army Major General Adam Cherry was dismissed yesterday…»[9]

7

Холодный душ…

Теплое полотенце…

Махровый халат…

Горячий чай…

Валенсия поймала себя на том, что ухаживает за Марком не вынужденно, как нанятая домработница или платная любовница, а как настоящая жена – она его жалела. И это было совершенно новое и странное для нее состояние. Материнский инстинкт был выкорчеван из нее задолго до того, как в «Розарии № А08» акушерка избавила ее от девственной плевы. С пяти лет росшая без матери в кубинском детдоме, а затем в пионерлагере «Ласточка», она не знала ни материнской заботы, ни даже кукол, которых другие девочки нянчат в детстве, подражая своим матерям. И теперь она удивлялась самой себе – что это за странное чувство жалости к чужому, казалось бы, мужчине, которого она не любит и с которым спит лишь раз в неделю? Или – любит?..

Она усадила Марка в соломенное кресло на притененной веранде, за его спиной зеленели тонкие ветки мандаринового дерева, круто отягощенные спелыми шарами розово-желтых плодов. За ними был виден плавательный бассейн и живая, из лимонных и апельсиновых деревьев, изгородь их заднего двора.