Эльф наклонил голову:
– И…
– Тоже, – кивнул Сергей Ильич.
Дальнейшего Семён не увидел. Происшедшее заняло не более секунды и было незаметно для человеческого взгляда. Размазанное движение, занявшее ползала, размазанные вспышки, ветер и слитный многоголосый звук – вот и всё, что ощутил Семён, перед тем как увидеть, что Рорик лежит, буквально пришпиленный к каменному полу несколькими металлическими штырями, в которых Семён с удивлением узнал стойки наружной металлической ограды. Алита всхлипнула, вырвала руку и бросилась к эльфу.
– Не стоит так переживать, – иронически заметил Сергей Ильич. Браслеты ярко светились, он был местами опалён, местами ранен; из нескольких порезов текла кровь, но на ногах стоял твёрдо и падать в обморок, как это ни печально, явно не собирался, – с его регенерацией дай ему часа три-четыре, опять будет прыгать, как козлик.
Алита повернула голову и с надеждой взглянула на говорившего, но тот сделал неприступное лицо:
– А вот этого, моя дорогая леди, я никак допустить не могу. И не просите.
Алита вскочила и, сжав кулачки, бросилась на Сергея Ильича, подбежавший Семён едва успел схватить её за талию и оттащил назад. Алита всхлипывала и вырывалась.
– Благодарю тебя, смелый рыцарь, – Сергей Ильич отвесил насмешливый поклон, – я предпочту провести ещё три таких боя, чем подвергнуться нападению разъярённой женщины.
Алита обмякла и зарыдала. Семён стоял в растерянности.
– Ладно. Как видишь, Семён, у тебя уже не осталось никакого выхода. Так что думай. Хотя – какого чёрта! Даю тебе минуту, и либо ты идёшь со мной добровольно, либо остаёшься лежать здесь. Девочкой можешь не прикрываться, даже если бы тебе и хватило духу взять её в заложники, у тебя всё равно нет никаких шансов.
Семён задумался.
– Ну, что надумал? – скучным голосом поинтересовался Сергей Ильич.
– Да вот, считаю, – ответил Семён, – сколько будет двадцать пять тысяч помножить на три шестьсот да помножить на двадцать четыре да на триста шестьдесят пять да ещё на десятку?
– Что за ерунда? – Сергею Ильичу загадка не понравилась, и отгадывать он её не собирался. – И сколько же получается?
– Много получается, Сергей Ильич, – ответил радостно Семён. – Я б даже сказал, до хрена, извините, получается.
И бросил в него небольшую пластинку, изготовленную словно бы из вулканического стекла.
Бросил, одновременно падая спиной назад во всё ещё открытый люк и увлекая за собой безвольную Алиту. Последним движением он свободной рукой закрыл Алите лицо.
Потом взошло солнце.
Семён очнулся от холода и сразу понял, что полёт в двадцатиметровую шахту не прошёл для него даром, Семён даже застонал от боли. И тут же услышал сбивчивый шёпот, прерываемый всхлипываниями: