- Иванушка! - сказал сыщик, - если уж ты меня знаешь, так я прошу тебя быть со мною откровенным. Мне нужно знать о твоем мнимом комиссионере все, что только тебе самому хорошо известно.
Перекрестясь и выпив еще рюмку, Иван сказал:
- Я расскажу вам все, что знаю, но прошу- не погубите меня: я не виноват ни в чем. Мне и самому недавно сообщили, что комиссионер этот вор. А сообщил тележник, у которого он много лет скрывался, проживая под чужим именем в числе его работников. Вероятно, вы уже знаете, что он - мещанин К-в, а не комиссионер лосинной фабрики.
С этим К-м я знаком более двух лет. Он нанял меня здесь, чтобы поехать в Алексеевское, где живет его знакомая барышня. Он посулил мне два рубля серебром, потом посадил с собой чай пить и стал расспрашивать. Давно ли я езжу? Знаю ли кого-нибудь из богатых приезжих купцов, стоящих в номерах? Не имею ли я в виду какого-нибудь богатого гуляки? А потом сказал:
- Слушай, Иван, если ты будешь честно работать на меня, я помогу тебе деньгами на покупку хорошей лошади и сбруи. Ты мне нравишься, и я хочу тебя почему-то полюбить.
Я, поблагодарив его за это обещание, тут же рассказал ему об одном богатом управляющем, стоявшем на Сибирском подворье, с которым я ездил. Вот с этого времени началось наше знакомство. Он меня постоянно при каждом свидании угощал чаем и давал понемногу денег.
Как-то он приказал мне побыстрее запрячь лошадь, и отправились с ним в Екатерининскую пустыню. Там пробыли четыре дня. Он всякий день ходил ко всенощной и к обедне, а все остальное время проводил у монахов в кельях. Когда вернулись в Москву, он угостил меня чаем и водкой и дал 25 рублей. При нем в это время было много денег. На другой день он велел мне рано утром приехать на Смоленский рынок в Зайцев трактир. Оттуда мы отправились на Ваганьковское кладбище, где его дожидался родной брат. Сидя между могил, они о чем-то долго разговаривали. Потом мы часто бывали с ним в Сокольниках и ездили по дальним монастырям. С собой он ничего никогда не брал, за исключением небольшого мешочка, в котором находились связка ключей, кусок желтого воска и несколько небольших английских подпилков.
Человек он скромный и тихий, ничего не пьет, не любит пьяных, в компаниях также не бывает. Одно у него удовольствие - любит музыку. Приехав в какой-нибудь трактир, где играет музыкальная машина, он закажет чаю и пьет его часа два один, сидя где-нибудь в особой комнате.
Как-то сидели мы с ним вдвоем в Кудрине в трактире и ели селянку. В это время вошел какой-то чиновник и, увидав нас, тотчас подошел и сказал: