К ведущим в глубины крипты зачарованным дверям, расположенным на нижнем ярусе подземелья, вели два хода. Первый, самый старый, начинался прямо из рабочей башни Гардиана. Сначала нужно было спуститься по каменной винтовой лестнице до камер, потом, пройдя в самый конец темницы, сойти вниз ещё на несколько пролётов мимо разграбленных много веков назад сокровищниц. Лишь затем, оказавшись в просторном ритуальном зале, можно было выбрать одну из расходящихся в разные стороны дверей, но только магистры, проводившие ритуал возрождения источника, знали короткий и безопасный путь.
Второй, новый, выход магистры для удобства вывели в примыкающую к дому крытую галерею прямо из этого зала, использовав один из ложных выходов. Галерею и проход тщательно защитили куполами и сторожками, впускавшими лишь тех магистров, кто принял устав обители. После предательства Каражая щиты и ловушки сменили и сейчас торопливо укрывали дополнительными слоями защиты.
– Где Ленбар? – требовательно дёрнув за рукав красивого шатена, строго спросила Мирена, и он молча указал кивком на дом Вангора, не переставая плести заклинание.
Благодарить или переспрашивать женщина не стала, зная по собственному опыту: тот, кто идёт уверенно, вызывает в окружающих убеждённость, что так ему и положено.
В этом доме она уже бывала, приходила один раз с Ленбаром и Тренной на совещание, когда старшие магистры разбирались в зашифрованных записях Хисланда.
Поэтому, вбежав в передний зал, женщина без малейшего колебания свернула налево, к башне, где на втором этаже находилась лаборатория Гарди. Почти бегом пронеслась через гостиную и светлую застеклённую галерею, распахнула дверь и бросилась к темнеющему выходу на нижнюю лестницу. Каким невероятным чутьём Мирена поняла, что именно там таится угроза, с которой сражается её Бен, она и сама не смогла бы объяснить, но в собственной правоте не сомневалась.
– Куда?! – в резком, хрипловатом окрике, прозвучавшем из полутьмы верхней площадки, Мирена с трудом узнала родной голос, так недавно нежно называвший её птичкой и глупышкой.
Но отвечать и не подумала, метнулась к нему, понимая: пока она рядом с дверью, Бену ничто не помешает вышвырнуть новоиспечённую супругу прочь. Белкой взвилась на второй этаж, первый раз в жизни искренне поблагодарив строителей Лижского монастыря, навертевших в нём бесчисленное количество лестниц. И, не успев удивиться странному эху, сдвоившему звук её шагов, влетела в лабораторию, выдернутая крепкой рукой мужа.
– Мирена? Какого… лиха ты тут делаешь?!
Если бы он так сказал ей утром, до прихода бывшей фрейлины в столовую, она бы растерялась, сжалась и побрела прочь. Во всем, что не касалось интересов Аглессы, Мирена была застенчивой и мнительной.